Майкл слегка отстранился и пригладил ей волосы. Прикосновения его рук казались теплыми и надежными. Он улыбался, его устремленные на Джоанну глаза сияли — словно он наконец почувствовал себя победителем. Он по очереди поцеловал ее веки, привлек к себе еще ближе и поцеловал в губы. Джоанна была как в невесомости, у нее закружилась голова. А потом возникло ощущение восхитительной, расслабляющей теплоты, и она еще крепче прижалась к Майклу…
Но внезапно все это кончилось — Майкл отпрянул, глубоко вздохнул, собираясь с духом, и отвел взгляд.
— Тебе пора спать. Завтра нужно начать пораньше.
Джоанну точно холодной водой окатили. Но все же ей удалось выдавить из себя слабую улыбку и кивок, прежде чем она ушла к себе в комнату.
В последующие дни все было как обычно. По утрам, а иногда и до двух-трех часов дня Майкл работал у себя в комнате, потом ходил по веранде взад-вперед, потом снова писал, а Джоанна сидела за большим столом и печатала. Ближе к вечеру они устраивали перерыв и водили Кэйси купаться, кататься на лодке или просто гулять. А иногда все вместе садились в машину Майкла и ездили по окрестностям. Вечером, после ужина, который они обычно готовили вместе, Джоанна мыла посуду и стирала, а Майкл сидел в своем любимом уголке на веранде, перечитывая и выправляя сделанное за день. Джоанна и не представляла, что написание книги — такой утомительный процесс.
Как ни странно, Майкл намного продвинулся вперед по сравнению с тем временем, когда он долгие часы просиживал за работой один. К тому же его кожа приобрела ровный золотистый загар, которому Джоанна так завидовала в юности, а от соленого морского воздуха у него был зверский аппетит.
Пока Майкл с Джоанной работали, Кэйси вел себя безукоризненно. Обычно он сидел во дворе, там, где его было видно в окно, и с головой погружался в разные игры — строил на песке дороги и мосты для своих машин и грузовиков. А однажды Майкл, не сказав им ни слова, поехал куда-то и вскоре вернулся с небольшим надувным бассейном.
Джоанна засмеялась, ведь пляж был так близко. Но если учесть, что Кэйси не мог ходить туда один, покупка была очень разумной. Иногда казалось, будто в бассейне Кэйси нравится больше, чем в море. У этого океана были как раз подходящие размеры для флотилии игрушечных корабликов. Мальчик чувствовал себя необычайно хорошо. Если он и вспоминал об отце, то говорил в прошедшем времени. Он ни разу не заплакал после того случая с раковиной. Возможно, это остров проявлял свою волшебную целительную силу, и Джоанна поняла, что на нее она тоже подействовала. Если быть честной, за все эти годы ей никогда не было так хорошо.
Нейтан звонил чуть ли не каждый вечер, но, когда он куда-то приглашал Джоанну, она вежливо извинялась и отказывалась. Не то чтобы у нее не было времени, просто она боялась, что Нейтан может прийти к неверным выводам. Видимо, все из-за их последнего свидания, которое кончилось поцелуем, думала Джоанна, чувствуя укоры совести. Нейтан Трент был завидным женихом. Приятный и располагающий к себе, он имел собственный бизнес — причем очень удачный, у него был красивый дом, и к тому же он хотел создать семью. И все же он не подходил ей. Бывают шестеренки, которые просто-напросто не сцепляются друг с другом.
Только один раз в жизни с ней такое случилось — только однажды она испытала это глубокое ощущение постоянной гармонии…
Были моменты, когда Джоанна переставала печатать и размышляла о том, вспоминает ли Майкл о тех временах. Похоже, что да. Иногда в его глазах появлялось тепло, приводившее ее в замешательство. А когда он проходил мимо, то дотрагивался до нее…
Что же значат эти почти непроизвольные и мимолетные проявления любви? — гадала она. Но мысли эти коварные, опасные, ведь Майкл встречается с Джойс Стерлинг — женщиной, которая ни к чему не относится небрежно, тем более к своей личной жизни.
Однако, даже если его отношения с Джойс всего лишь временная связь, разве можно строить какие-то планы насчет самой себя и Майкла? К сожалению, она по собственному горькому опыту знает, что он собой представляет, и прошлого назад не вернешь. Главное в том, что Майклу нельзя доверять.
Беспокоило ее только одно: что она снова полюбила Майкла. Нет, не снова. Наверное, ее любовь никогда и не исчезала, любовь жила в ней, скрываясь где-то в глубине. Но почему она до сих пор так болезненно переживает обман Майкла? Ведь это давно не имеет смысла. Значит, она испытывает такую ярость и опустошение как раз потому, что любит его и любила все шесть лет.
Ясно только одно — ей нужно это тщательно скрывать. Если Майкл узнает, что она еще любит его, трудно даже представить себе, что он сделает. Один раз он уже использовал ее — а для нее одного такого раза хватит на всю жизнь.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
В середине следующей недели, когда до окончания срока оставалось пять дней, Майкл закончил повесть. Он наклонился над Джоанной, печатавшей последние предложения, и объявил:
— Все, хватит.
Она обернулась и взглянула на него.
— Что?
— Больше никаких исправлений. Напиши: «Конец», и заканчиваем на этом.
С этими словами Майкл отошел к двери и стал смотреть на лагуну.
Печатать, и перепечатывать его книгу было для Джоанны утомительным и монотонным, но, как ни странно, бодрящим занятием. Хоть теперь ей снова предстояло отдыхать вместе с Кэйси, все-таки было жаль, что работа закончилась. А уж что чувствовал Майкл, можно было только предполагать.
— Что теперь? — спросила она, откинув назад свои длинные волосы. Погода становилась жаркой и гнетуще влажной — футболка и шорты прилипали к телу.
— Позвоню Джойс и сообщу ей, — отрешенно произнес Майкл.
Ну конечно! Всегда Джойс. Давно уже пора привыкнуть.
— Через пару дней она приедет, я отдам ей рукопись, и в воскресенье она отвезет ее в Нью-Йорк.
Плечи Джоанны опустились от разочарования. Майкл только что закончил книгу, а ведет себя так, будто это самый обыкновенный день. Она ожидала волнения, нескольких азартных радостных воплей, а может быть, даже фразы: «Детка, без твоей помощи мне бы это никогда не удалось…»
Ничего подобного, Майкл взял в охапку телефон, уселся на ступеньки лестницы и стал звонить.
— Джойс Стерлинг, пожалуйста.
Джоанна подобрала с полу несколько мятых бумажек и запихнула их в уже и так полную мусорную корзинку.
— Привет, Джойс. Это Майкл, — начал он, улыбаясь.
Джоанна поставила пишущую машинку на пол, положила рукопись на сервант и начала стирать со стола круги от кофейных чашек и крошки от ластика, накопившиеся там за эти сказочные дни.
— Поэтому я и звоню, — проворковал Майкл.
Джоанна протерла стол жидкостью для полировки. Комната уже начинала выглядеть так, будто там ничего и не делали.
— Отдам в субботу. Ты ведь приедешь сюда на выходные?
Джоанна подняла взгляд на Майкла. Как ей знакомо это выражение его лица! Нужно будет как-нибудь его сфотографировать с таким лицом и повесить на стенку как постоянное напоминание. И сделать подпись: «Майкл Великий».
— Устроить прием? Ну что ты, не нужно…
Она отложила тряпку в сторону и начала внушать себе, что ей совсем не хочется плакать. Зачем Майклу Мелоуну отмечать это событие вместе с ней? Джойс гораздо больше заслуживает того, чтобы разделить с ней такой важный момент в его жизни. Джойс — его агент. Она хлопотала за него, когда книга была еще далека от завершения. Она устроила для него чудесный контракт.
— Прошу прощения. — Джоанна хотела пройти мимо него по лестнице, но он сделал ей знак подождать и прикрыл трубку рукой.
— На этой неделе она устраивает прием и хочет, чтобы ты пришла.
— Я? — одними губами переспросила Джоанна.
— Ты. Ну давай, поговори с ней.