— Вы видели Джонатана? — спросила она, отпивая вино. Интересно, осмелится ли она осушить бокал полностью. Будь Лаура не голодна, она бы так и сделала. Но сегодня ей терять голову ни к чему.
— Еще нет. Пройдемся, — предложил он, подхватывая ее под локоть.
Лаура, вздрогнув, попыталась стряхнуть его руку, но он крепко держал ее. Выбор у нее был невелик: либо закатить неприличную сцену, либо уступить ему. Лаура предпочла последнее.
— Вы знакомы здесь с кем-нибудь? — спросила она, пытаясь отвлечься.
— Полагаю, многие тут знают меня, а вот я их — не то чтобы очень, — холодно ответил он.
— А вот, кажется, и один из ваших знакомых, — сказала, Лаура, увидев тучного господина, стремительно пробирающегося к ним.
Квин охнул.
— Проклятье! — пробормотал он и огляделся, ища путь к спасению. — Сюда, — сказал он, утягивая ее за собой в толпу.
В конце концов они оказались за шторами оконной ниши, где-то в другом конце зала. Увидев, как Квин выглядывает тайком из-за штор, Лаура прыснула со смеха.
— Вы что, задолжали ему? — поддела она.
— Очень смешно. Этот человек называет себя самым большим моим почитателем. Я нигде не могу от него скрыться.
— Вам следовало быть польщенным, — усмехнулась она.
— Я и был польщен, пока однажды он чуть ли не час продержал меня в углу, разбирая побуждения моих персонажей. Говорю вам, пытка водой — пустяки по сравнению с этим типом!
— Бедняжка Квин, — хихикнула Лаура.
— Я потрясен проявлением вашего сочувствия, — насмешливо проговорил он, прислонясь к стене и с невольным восхищением глядя на нее. — Вам следует чаще смеяться.
— Так же, как и вам, — ответила Лаура.
Они улыбнулись друг другу — и это было одно из редких мгновений полного взаимопонимания. Всего на миг они стали людьми без прошлого. Они могли бы оставаться на приеме просто потому, что им хотелось быть вместе. Провести вечер с тем, с кем они более всего желали.
— Вам часто доводится ходить на подобные вечера? — спросила Лаура.
Квин отпил из бокала.
— Я не любитель шумных сборищ. Предпочитаю анонимные пожертвования.
— Вас не поражает открытое проявление щедрости?
— Только не тогда, когда многие из жертвователей появляются на подобных вечерах лишь потому, что их неявка с чеком будет дурно истолкована, — язвительно пояснил Квин.
— Но здесь есть и люди, которые жертвуют из чисто филантропических соображений, — возразила Лаура.
— Разумеется, — признал Квин, — однако они предпочитают затеряться в толпе. Непристойно являться на благотворительный вечер в россыпях драгоценных камней.
— Верно, но, если б им не позволяли пускать пыль в глаза, они бы не приходили на них и не давали на благотворительность столь нужные деньги, — сказала Лаура.
— А о подобных компромиссных сделках вам известно, как никому другому, так ведь? — тихо проговорил он, застав ее врасплох.
Стрела поразила цель с пугающей точностью. Лауре будто влепили пощечину. Она порывисто вздохнула: забавно, сколько же еще стерпит ее сердце и не разорвется на части.
Ей удалось справиться с собой, Лаура холодно улыбнулась.
— Потрясающе. Вы желаете обладать мною и полагаете, будто не встретит сопротивления! — выпалила она.
— Если бы я прислушивался к голосу разума, все обстояло бы иначе, — признался он ей. — Подарок Александра? — Квин кивнул на медальон.
Инстинктивно она поднесла руку к шее и дотронулась до инкрустированного медальона.
— Нет. С чего вы взяли? — осведомилась Лаура. Он, оттолкнувшись от стены, хмуро посмотрел на вещицу, которую она всегда принимала за простенькое ювелирное украшение.
— Он отделан драгоценными камнями — вот с чего. Стоит, должно быть, немалых денег.
Лаура облегченно рассмеялась.
— Медальон достался мне от мамы. Ей подарил его мой отец.
— Будь я на вашем месте, я бы оценил и застраховал его, — посоветовал Квин ошеломленной Лауре.
— Вы уверены? Я понятия не имела о его стоимости.
Лаура потому носила медальон, что только эта безделушка напоминала ей о совместной жизни родителей. Внутри него хранились фотографии ее мамы и Александра, сделанные до ее рождения.
— Ваши родители умерли? — спросил Квин, внезапно посерьезнев.
У Лауры от нахлынувших чувств встал комок в горле.
— Да, — подтвердила она, рассеянно сжимая медальон.
— Вам недостает их?
Она вздохнула:
— Очень. Конечно, я едва помню отца. Мы… недолго пробыли вместе.