Дом на пляже принял Эбби в свои объятия. Все знакомо, надежно. Здесь она могла быть самой собой, однако не успела закрыть дверь, как слезы градом потекли по щекам. Хорошо, что никто не знает о ее возвращении. И не узнает, пока она сама этого не захочет.
Эбби страстно хотелось начать рисовать, выплеснуть на холст скопившуюся в душе боль. Думать она могла только о Джейке. О том, как он использовал ее, чтобы отомстить Майлзу. Она жалела, что не дала гневу прорваться, не закричала, не заплакала, не ударила Джейка. Но, напомнила она себе, когда он с ней объяснился, ей оставалось лишь цепляться за остатки гордости.
Через несколько дней ей придется навестить Майлза. Как он ее встретит? Действительно ли до него дошла эта злосчастная фотография?
Вспомнив про фотографию, Эбби отыскала ее в сумке. Хотела рассмотреть получше выражение лица Джейка. Неужели он такой превосходный актер, что сумел тогда совершенно одурачить ее?
Да. Ответ утвердительный. В этих чувственных глазах лишь похоть, ничего больше. С внезапной яростью, которой Эбби так опасалась, она разорвала фотографию и выбросила ее в мусорную корзину. Вот так. Но злые слезы все текли и текли по щекам.
Внезапно зазвонил телефон, однако Эбби уже бежала к двери, в надежде, уйдя из дома, ослабить боль. Мимоходом она схватила телефон и швырнула его об стену, но тот продолжал слабо звонить.
Эбби не остановилась – прочь отсюда!
Телефон все не отвечал. Джейк стукнул кулаком об стену. У него есть время позвонить еще всего лишь один раз, а потом надо идти ужинать с мистером Эрнстом Вудом. Он нетерпеливо набрал номер. Эбби давно уже должна быть дома. Его томило мучительное предчувствие, что она в опасности.
– Ну же, детка, сними трубку.
– Свинья! – Эбби раздраженно топнула ногой. – Я не собираюсь рыдать из-за такого урода, как ты! – Она запрокинула голову и уставилась в небо, чувствуя, как запретные слезы стекают по ее щекам. – Я тебя люблю! Хочу ненавидеть, но все равно люблю!
Выплеснув свой гнев морю и небу, где только чайки ее слышали, Эбби поплелась домой.
Эрнст Вуд оказался скромным, слегка нервным джентльменом, которому требовались услуги Джейка как переводчика при обсуждении наиболее сложных пунктов его сделок. Они жили в гостинице в смежных номерах, вместе ели, играли в шахматы; Джейк постоянно следил, нет ли поблизости подозрительного постороннего. Но ему ни разу не удалось даже смутно почувствовать, что мистеру Вуду что-то угрожает.
– Кто, по вашему мнению, может вам угрожать, мистер Вуд? – спросил он, когда они играли в шахматы и пили пиво в номере Вуда.
– В прошлом году мой партнер пострадал, когда пытался заключить именно эту сделку, – ответил он. Рука, держащая королеву, слегка дрожала. – Это он предложил мне нанять телохранителя, который одновременно мог бы быть переводчиком. Он не появляется в деловых кругах, с тех пор как его лицо так… изменилось.
– Здорово, видать, ему досталось.
– Я бы не хотел вдаваться в подробности.
– Ладно. – Джейк хотел было попросить разрешения воспользоваться телефоном, но сдержался. Днем, присутствуя на деловых встречах и переговорах в накуренных помещениях, он отвлекался. Но вечерами воспоминания об Эбби преследовали его. – Я бы на вашем месте так не ходил, мистер Вуд, – предупредил он, когда тот явно собрался поставить под удар своего ферзя. – Иначе получите мат. – Он позвонит из своего номера, когда Вуд уляжется спать.
– Спасибо, Джейк. – Он допил пиво. – Я сегодня вымотался, лягу пораньше, после того как ты все проверишь.
Эрнст Вуд постоянно настаивал на этой процедуре. Ежевечерне Джейку приходилось проверять каждый угол внутри и снаружи, в коридоре и на балконе его номера на десятом этаже. Джейка это не раздражало, ему хорошо платили. Но что-то было не так в этом задании. А главное – он не мог сообразить, откуда мистеру Вуду грозит опасность.
К концу недели, больше занятой мыслями об Эбби и грозящей ей опасности, чем заботами о человеке, которого он охранял, после каждодневных телефонных звонков, на которые никто не отвечал, Джейк совсем измотался. Он уговаривал себя, что она умышленно не снимает трубку, но все равно не переставал звонить. Однако он знал точно – он совершил самую большую ошибку в своей жизни, сделав Эбби своей любовницей. Впервые в жизни Джейк сожалел о связи с женщиной. А еще больше о том, что этой связи пришел конец…
На следующий день он должен был вернуться к Монти, забрать яхту и отплыть в Англию.
Он набрал номер Эбби и вышел с телефоном на балкон. Слушая монотонные гудки, он взмолился:
– Давай, милая, сними трубку. Послышался резкий стук в дверь, ведущую в смежный номер.