Решение было принято сразу, и Марфа Васильевна села писать. Она написала длинное письмо с извинениями и покаянием во всех своих дурных мыслях. А еще, она не просила вернуть обратно все то добро, которое скопилось у нее дома во главе с ненужным мужем, который ни «починить что текет» не мог, "ни «заплотить за новую каструлю» не в состоянии. «Жлоб редкостной породы!» А ту заначку, что на адвоката ушла, она у него втихаря «стибрила», сам бы в жизни не дал! Марфа Васильевна не желала чтобы те же неудобства испытывала бывшая жена ее мужа и прежние владельцы вещей. Вместо этого она попросила для них нового, полезного, красивого и очень нужного!
За Новогодний стол с пьяным в вдрызг и очень шумным мужем она не села, а вместо этого ушла бродить по улицам и поздравлять счастливых, празднующих прохожих с Новым Годом, желая им счастья и всего хорошего.
Домой Марфа Васильевна пришла под утро. Было тихо, видимо муженек уже сладко спал хмельным сном, хотя привычного храпа не было слышно. Этой ночью женщина сильно устала и замерзла, поэтому легла спать прямо на диване в гостиной. Утро вечера мудренее.
Но утро принесло сразу две новости: по традиции - хорошую и плохую. Плохая состояла в том, что Марфа Васильевна сильно простудилась, а поликлиники не будут работать еще как минимум пару дней. А вот хорошая обнаружилась не сразу. Сначала Марфа заваривала горячий чай, потом убирала гору немытой посуды и бутылок, которые успел опустошить Петр, и вот, неожиданно в дверь кто-то позвонил.
На пороге Марфа Васильевна увидела улыбающегося мужчину с красивой, серебристой сединой в волосах и бороде. Ему было около пятидесяти, но выглядел он просто потрясающе, не чета заводским работягам. А дальше все оказалось почти как в популярной советской комедии: приехал не туда, адрес спутал, вез сестре гостинцы, пойти некуда. Ну не оставлять же человека на пороге, вот только Петька... Еще устроит тут драку с бодуна.
Марфа Васильевна взяла гостя под руку и тихонько провела его в закрытую комнату.
- Сейчас почаевничаем, а там решим что делать дальше. - решила она. Каково же было удивление женщины, когда она обнаружила что весь старый хлам исчез, испарился, причем вместе с Петром, который, как она была уверена, крепко спал в спальне. Исчезла и ненавистная обвисшая грудь, вместо которой теперь красовался ее привычный, пышный четвертый размер.
- Чудеса да и только! Ну да ладно, разберемся потом, а теперь и почаевничать можно по-человечески в гостиной, ни от кого не прячась. - сказала она себе и усадила гостя на диван.
Афанасий Степанович тоже попал на чай не с пустыми руками: вкусное малиновое варенье, сладости собственного приготовления. Все утро он не мог оторвать взгляда от своей новой знакомой. Какая женщина! Всю жизнь о такой мечтал!
- Кхе-кхе. - Марфа Васильевна раскашлялась, простуда давала о себе знать.
- Ну вот еще придумала, не дам тебе разболеться! - сказал Афанасий Степанович подливая горячего чайку с лимоном. - И не уеду никуда пока не поправишься, так и знай! А если захочешь, - прошептал он уже тише, - Останусь с тобой навсегда. Кажется я люблю тебя!
Марфа Васильевна расцвела и чуть не заплакала от радости, рядом с ней был настоящий мужчина, о котором она могла только мечтать.
- Да, и вот, вез с севера гостинцы сестре, но раз уж так вышло, в следующий раз ей привезу, а это тебе, чтобы не мерзла у меня и не болела больше!
На плечи Марфы Васильевны упала шикарная пушистая шубка из волка, к которой прилагалась еще шапка и натуральные кожаные сапоги.
- Новая, красивая, подаренная мужчиной моей мечты, и главное моя, не чья-то, о чем еще мечтать! - подумала про себя Марфа Васильевна.
- Чужое счастье никогда не будет по плечу, а свое надо уметь дождаться и заслужить! Спасибо тебе, добрый и мудрый Дед Мороз!