– И даже на праздничный обед на останетесь? – не унималась леди Харриет. – Мирта столько всего наготовила.
– Нет, мама, не уговаривай, – поморщился Дэниар. – Я хочу до ночи добраться до Россвилда.
– Россвилда? – ахнула темноволосая женщина, ставшая моей свекровью. – Что ты там забыл, дорогой?
– Лорд Дэниар, – обратился к мужу поверенный, когда молчание изрядно затянулось, – не забудьте оставить подписи в регистрационной книге.
В его сопровождении мы прошли в ризницу, где нас дожидался храмовник. Новоиспеченный супруг размашистым росчерком расписался в упомянутой книге и передал мне перо, вновь увильнув от прикосновения. Я медлила. Может, еще не поздно все исправить? Заметив раздражение в голубых глазах мужа и недоумение на лице священнослужителя, глубоко вдохнула и поставила подпись рядом со своим именем. Дэниар не сводил с меня глаз, пока я не вернула перо в чернильницу.
Я хотела перекинуться с храмовником парой слов насчет произошедшего, но едва у Престона в руках оказалось свидетельство о браке, он пожелал всем хорошего дня, схватил меня за локоть и направился к выходу.
– Мне нужно собрать вещи. Хотя бы самое необходимое. И сделать некоторые распоряжения относительно…
– Все твои вещи уже в карете, – грубо перебил меня Дэниар.
Возразить я ничего не успела. К тому времени мы вышли на улицу, где по-прежнему толпились гости. Муж покрутил в воздухе свернутым в трубочку свидетельством, и все вновь разразились бурными аплодисментами, словно мы не поженились, а сделали нечто из ряда вон выходящее.
Настало время прощаний. Леди Харриет неустанно обнимала Дэниара и говорила, как сильно будет по нему скучать. Молчаливый лорд Камерон держался рядом с супругой. Было очевидно, что он также не хотел отпускать от себя сына, от которого долгие годы не было никаких вестей. Не отходил от них ни на шаг и Алекс, лишь бросал иногда на меня тревожные взгляды.
Дядя и тетя стояли в сторонке, словно неродные. Хотя станут ли родные люди пытаться насильно выдать замуж племянницу за ее же кузена?! Ни за что! В итоге лишь верная подруга составляла мне компанию.
– Я приеду к тебе при первой же возможности, – твердила она, потирая глаза платочком. – И пусть увижу на твоем лице печаль, ему несдобровать!
Воинственный настрой Сансы вызвал у меня улыбку, хотя хотелось плакать. Я не представляла, что будет дальше. Дэниар отрывал меня из родных мест, как сорняк из земли.
Вскоре Дэниару кое-как удалось вырваться из плотного кольца близких и отдать вознице команду готовиться к отъезду. Только тогда ко мне осмелился подойти Тим. Он склонился к моему уху и прошептал:
– Спасибо, что избавила меня от необходимости жениться на тебе. Такой старой и занудной жены, как ты, я бы и дня не вынес. Прощай, сестренка!
От затрещины, что я порывалась дать этому сопляку, и скандала, который непременно за ней последовал бы, меня избавил Дэниар:
– Пойдем, дорогая?
Он протянул мне руку, демонстрируя всем присутствующим свою привязанность к молодой супруге. Едва я вложила в его жесткую и горячую ладонь свою руку, мы направились к карете. Дэниар помог устроиться мне, потом и сам сел напротив. Множество мягких подушек и пледы располагали к дальней дороге. Только компания для нее выдалась не очень подходящей.
На этот раз прощание было недолгим. Мы помахали гостям рукой, и Престон сказал вознице трогать. Едва экипаж повернул за угол и храм вместе с родными и знакомыми лицами оказался вне поле зрения, я откинулась на обитую бархатом спинку и укрылась пледом. Дэниар ослабил шейный платок, закинул ногу на ногу и уставился в окно. Складывалось впечатление, что он видеть меня не желал. Да и вообще, с момента нашего отъезда из Нешвилда Дэниар держался со мной, точно с незнакомкой. Исчезли капли мягкости и заботы, с которыми он относился ко мне в присутствии других людей.
Я медленно втянула в себя воздух и решительно произнесла:
– Нам нужно поговорить.
– О чем? – зло отозвался Престон и перевел взгляд с окна на меня.
У нас имелось много тем для разговоров. Например, почему среди гостей не оказалось его старшего брата с женой, зачем он надел мне на палец такое дорогое кольцо. Но меня волновало совсем другое.
– Для начала о том, где ты был все это время.
Дэниар вмиг сощурился, и его глаза превратились в осколки льда.
– Тебя интересуют первые три года или последние два? – спросил он с издевкой.