Ему хотелось драки. Хотелось выволочь слизеринца из библиотеки и пинать. Получить сдачи, почувствовать вкус крови во рту, можно даже собственной. Размяться. Или же магической дуэли. Тоже интересно, но иногда достаточно примитивного маггловского мордобоя...
Однако мечтам Сириуса не суждено было осуществиться.
- Сириус Блэк! - не повышая голоса, миниатюрная рыжеволосая девчонка, с гордо блестевшим на груди значком старосты, умудрилась орать так, как и не снилось мадам Помфри, когда мародёры мародёрили ...кое-что из ее запасов.
- Лили! - Блэк ослепительно улыбнулся. - Что тебя беспокоит, дорогая?
- Оставь свой шарм при себе, Блэк, - резко осадила его Лили Эванс. - Что ты делаешь с Северусом?
- С Северусом? - Сириус улыбнулся еще шире. До чего же забавная была ситуация. Его немного задело ее замечание о шарме, ведь он даже не пытался ее очаровать. Лили, как ни как, была девушкой Сохатого, хоть и не признавала этого пока. Но, Мерлин, куда ей деться? - Он уже Северус? Что скажет Джеймс по поводу такой фамильярности?
Лили покраснела от негодования и возмущения. - Не неси чепуху! И вообще, какое дело Джейм... Поттеру?! Он мне никто!
- Тебе видней, милая, - хитро прищурившись, пожал плечами Блэк, медленно поднимаясь из-за стола. - Рыженькая ведьмочка вновь спасла тебя, сальноволосый, но это лишь отсрочка, упырь, - промурлыкал он Снейпу на ухо, наблюдая за тем, как тот бледнеет от гнева. - За Пита ты мне заплатишь. Кровью.
Сириус подмигнул Лили и покинул библиотеку.
Лили Эванс, трясясь мелкой дрожью от ярости, проводила своего однокурсника взглядом. Этот Блэк ее жутко бесил, почти так же сильно, как Джеймс Поттер. Но только почти, так как сильнее Джеймса ее никто не мог раздражать.
Северус Снейп сжимал кулаки и невидящим взглядом уставился в одну точку. Его черные волосы прядями падали на мертвенно бледное лицо, дыхание было отрывистым и неровным. Лили опасливо покосилась на слизеринца.
- С тобой всё в порядке? - тихо спросила она, чувствуя себя в ответе за него, ведь именно она только что уберегла его от той, несомненно, неприятной участи, которую приготовили для парня мародёры.
Снейп не ответил и даже не пошевелился.
Лили подошла поближе.
- Северус? - девушка осторожно положила слизеринцу ладонь на плечо. Тут он неожиданно дернулся, будто бы обжегся и отпрянул. Лили испуганно ойкнула.
- Извини, - пробормотала она, встретившись с ним взглядом. Снейп смотрел на гриффиндорку странными, недобрыми глазами, будто бы задумавшись и даже забыв показать ей свое презрение. Впрочем, Лили не была уверена, что было ей ближе - то обычное высокомерно-пренебрежительное отношение, которое он всегда высказывал к ней, или этот странный взгляд темных глаз - чуть испуганный, чуть изумленный и угрожающий. Эванс никак не могла понять, что это значило. Однако Снейп быстро пришел в себя и привычно скривился.
- Отвали, грязнокровка, - выплюнул он, и Лили, сглотнув, поспешно оставила его.
***
Всё было до нелепости просто. Вся его жизнь была как на ладони. Она была скучна и однообразна. Она была банальна. Он был единственным ребенком чародейки и маггла. Он гордился, любил свою мать и невольно стеснялся отца. Он рано начал колдовать, а еще раньше стал проявлять интерес к зельям. Он любил варить разные смеси. Ему нравился запах поднимающегося над котлом пара. Ему нравилось создавать из обычных компонентов необычные зелья. Ему нравилось творить. Он гордился тем, что был Принцем. Мать всегда назвала его так: "Мой маленький принц". После одиннадцати лет, проведенных в доме родителей, он был зачислен в Хогвартс, попал в Слизерин и стал учиться, впитывая знания, как губка. И всё было просто и понятно.
Пока не появились они.
Веселые, сильные, гриффиндорцы. Они были тем, чем никогда не был он. Они были известны и любимы. Они делали, что хотели, никто им и слово поперек не смел сказать.
Сначала казалось, что всё не так уж и страшно. Ремус Люпин был интересным собеседником, и Северус, который до того, как отправиться в школу, не общался со сверстниками, уже было решил, что сможет найти с ним общий язык. И с остальными тоже. Но тут появилась она...
И зачем, спрашивается, он подал ей руку, когда она выходила из лодки? Конечно, он всегда помогал бабушке и матери при выходе из экипажа, так что подать женщине руку, было для него чем-то вроде рефлекса. Но потом он пожалел об этом. Зря он поддержал рыжую.
Маленькая первокурсница - меньше других детей, впервые приехавших в тот год на "Хогвартс-Экспрессе" - она казалась такой хрупкой в этой темной школьной форме. Свет фонарей неровно освещал черты ее лица. Зеленые глаза смотрели открыто и с любопытством. Она с трудом вылезала из лодки, причалившей к берегу у замка. Северус, не долго думая, протянул ей руку. Ее маленькая ладонь легла в его. Слегка улыбнувшись ему, она перелезла через борт, и ее пальцы выскользнули из его руки. Северус пораженно глядел ей вслед. Зеленые глаза.
Но одиннадцать лет не тот возраст, чтобы делать правильные выводы. Особенно, если на первом же - долгожданном - занятии по Зельеварения ты узнаешь, что Лили Эванс магглорожденная... Грязнокровка, как скажут однокурсники-слизеринцы. Ты повторишь это за ними, скажешь ей в лицо. А Джеймс Поттер за это разобьет тебе нос.
И всё стало невообразимо запутано и сложно.
Люпин не беседовал больше с ним. А Джеймс Поттер и Сириус Блэк открыто презирали. И Северус презирал их в ответ. Ненавидел за то, что они сидели с ней за одним столом. За то, что учились с ней на одном факультете. За то, что она улыбалась их выходкам, когда они этого не видели.
Особо тяжко было на вечеринках у Слизнорта. Эти вечера неизменно превращались для Северуса в настоящую пытку. Лили Эванс, как одна из двух лучших учеников по Зельеварению (вторым был он сам), конечно, присутствовала на этих сборищах. Кроме них, там были и Поттер, великий охотник гриффиндорской команды, и Блэк, потомок древнего и знатного рода. Эти двое весь вечер не закрывали ртов. Всё тараторили и тараторили, поражая толпу своим остроумием. Слизнорт явно наслаждался этим представлением. Как же Северуса тошнило от этого. Его безмерно раздражало их высокомерие, их напыщенность и самомнение.