— Ха! Просто мы с тобой авантюристы. Я тоже постоянно влезаю туда, куда здравомыслящий Иной бы не стал. Только ты свои действия обдумываешь и планируешь заранее, а я прусь на пролом и русский авось. Вот и сегодня…
Я замолчал, вспоминая свою непрошенную инициативу по поводу опеки над Дашей. Теперь, когда я имел хоть какое-то представление о мотивации Завулона, все выглядело иначе. Хотя… нет, я ни о чем не жалею. Уверен, в учебке Дневного Дозора, как и у нас, царят нетерпимость и предрассудки. Эта девочка и так взвалила на себя неподъемный груз вины, ни к чему ей повторять еще и мои ошибки. Ведь не только вампиры нарушают Договор…
— А что сегодня?
— Ты еще не слышал? Забавно! Я думал, Темные об этом уже вовсю говорят, — я сделал последний глоток чаю и с намеком подвинул Косте пустую чашку. Он молча взял ее и наполнил снова. Все же, за годы дружбы мы научились понимать друг друга без слов.
— У нас сегодня была операция по задержанию Темной волшебницы, совершившей массовое убийство. Паршиво звучит, но на самом деле ситуация там еще хуже. Это оказалась девчонка двенадцати лет, сегодня впервые вошедшая в Сумрак. Она вполне могла бы стать Светлой, но… одноклассники издевались над ней несколько лет, и у нее наконец сдали нервы. Как результат: пятнадцать убитых и новая Темная волшебница, потенциального второго, а то и первого уровня.
— Ого! Повезло нашим. А ты тут причем?
— Вот-вот. Я и сам поначалу задался тем же вопросом. Но, сам понимаешь, инициация новой Темной волшебницы столь высокого уровня — событие крайне редкое. Поэтому на место происшествия прибыл сам Завулон. А у нас Борис Игнатьевич с Ольгой сейчас на Тибете… — Произнося имя Завулона, я с особым вниманием посмотрел на Костю, и не мог не заметить пробежавшую по его лицу тень понимания. — Так ты знаешь! И давно?
— Я-то знаю, — поморщился Костя. — Удивительно, что наконец узнал ты. Складывалось ощущение, что твои коллеги специально держат тебя в неведении. А в Дневном Дозоре и вовсе делали ставки, как долго еще ты будешь оставаться не в курсе. Хм… И как тебе новость?
— Пока что не понял. Мне рассказали всего пару часов назад. То есть, я давно уже чувствовал, что что-то идет не так, уж слишком неадекватно на меня реагировали дневные дозорные. Должен заметить, пренеприятное ощущение. Только я полагал, что Завулон решил отомстить мне за срыв операции со Светланой. Ну и… Ха! Какие только кровавые ритуалы с человеческими жертвами я не воображал! Успокаивала только мысль, что так просто Борис Игнатьевич меня на заклание бы не отдал.
— Действительно, не так просто, — Костя интонационно выделил последние слова. Потер подбородок, глубоко вздохнул. — Не уверен, что должен тебе это говорить. В конце концов, это твоя личная жизнь, ты старше и опытнее… В общем, если вдруг что, ты скажи, и я прекращу лезть не в свое дело.
— Такое вступление пугает. Что еще не так в этой истории с Завулоном?
— Все! То есть, на самом деле я мало что знаю, но мне не нравится такое количество совпадений. Я в них не верю.
— Та-ак… это ты сейчас о чем? — я попытался соотнести слова Кости с рассказом Тигренка и Семена. Едва ли он говорит о предсказании и о том, что Завулон выбрал меня очередным кандидатом в свои партнеры, мы уже выяснили, что я теперь в курсе этой истории. Тогда о каких совпадениях речь?..
— Погоди. На самом деле это только мои домыслы. И помни, я могу ошибаться.
— Угу. Понял: ты хочешь мне сказать что-то неприятное. И, скорее всего, о моих же коллегах, так? Ну, говори.
— Сперва ты ответь: кто именно и что тебе рассказал?
— А что, есть варианты? — я нервно хмыкнул. Как же меня утомили все эти тайны, намеки и подозрения! И только я успокоился, что наконец знаю правду, как, похоже, вскрывается что-то еще. — Ну, хорошо. Как я начал уже говорить, мы сегодня должны были задержать свежеинициированную темную волшебницу. На самом деле, сразу было понятно, что Темные нам ее не отдадут. Но мы все же дождались Семена и Завулона. Причем Завулон, к моему удивлению, был вовсе не против ее задержания. Настаивал только, что ее, как несовершеннолетнюю, должны сопровождать темный и светлый представители. А потом речь и вовсе зашла о совместной опеке. Совместной: моей и Завулона. Тогда Семен от лица нашего Дозора снял с нее все обвинения. Но мысль о том, чтобы поучаствовать в воспитании этой несчастной девочки, уже прочно вошла в мою голову. Нет, ну ты сам подумай: что из нее вырастет под влиянием Завулона?
— Сильная Темная, — мрачно ответил мне Костя. — Вот уж в ком не сомневайся: он справится.
— Ну да. Только, судя по тому, что я о нем слышал, для него что люди, что Иные — лишь пешки.
— Как будто ваш Гесер другой! Антон, ты пойми… когда Иные живут столько, как эти двое, грань между Тьмой и Светом почти стирается. У них одна суть, они — древние.
— Да я понимаю. То есть, начиняю понимать. Ха! Как это все «оптимистично» звучит в контексте Предсказания и того, что Завулон предположительно считает меня своим партнером. Ну да не о том пока речь. В общем, обвинения наш Дозор Даше так и не предъявил. А мне дали время до утра, чтобы подумать по поводу совместной с Завулоном опеки над ней. Вот после этого Семен с Тигренком и затащили меня в бар. И рассказали грустную историю о том, как некогда одному Темному было предсказано, что свое истинное могущество он обретет лишь с тем, кто ему предназначен Судьбой. И что этот кто-то должен быть середнячком-Светлым. Я даже почти проникся этой историей, тем, как Темный веками похищал бедолаг-Светлых. Вот только тут мне назвали его имя. И то, что я… хммм… подхожу под условие предсказания.
— Семен и Тигренок… понятно, — задумчиво протянул Костя.
— Да что понятно-то?!
— Насколько я знаю, один предыдущих… хм… избранников Завулона был другом Семена?
— Ну да. Он об этом мне и сам рассказал. Семен считает, что это Завулон довел его друга до нервного срыва и практически до самоубийства. Даже предлагал мне сбежать, — тут я скептически хмыкнул, показывая свое отношения к подобному предложению.
— Занятно. Но думаю, что как раз эти двое ни в какие игры не играют. Хотя, кто вас, светлых, разберет.
— Да в какие игры-то?! И о каких совпадениях речь? Прекращай намекать уже, мне и без этого тошно.
— Хорошо. Давай просто порассуждаем вслух. Может, мы придем к одинаковым выводам, а может, ты поймешь что-то, недоступное мне.
— Ну, давай.
— Прежде всего, нам нужно найти отправную точку. Когда в твоей жизни начались резкие изменения?
— Зимой. После того, как я сорвал Дневному Дозору операцию со Светланой…
— Подожди. То есть, ты хочешь сказать, что само твое участие в подобных операциях — норма?
— Нет, но это же я первый ее обнаружил. К тому же, со мной тогда была Ольга, а она — серьезный специалист по прорывам инферно. Недаром до этого ее освобождали во время Великой Отечественной. Хотя… помнится, тогда она еще удивилась, что к дому Светланы позвали не ее напрямую, а меня, — я в подробностях вспомнил тот день. Напавшую на Егора вампиршу, срочный вызов от шефа, штаб Дозоров, первую встречу с Завулоном… — Точно! Шеф послал меня потому что понял: наши со Светланой судьбы связаны.
— Допустим. А Ольга? Тебя не смущает, что именно сейчас ее восстановили в правах? Не после гражданской, когда она обезвредила больше ловушек с проклятиями, чем любой другой Светлый? Не после войны, когда она практически единолично сдерживала инферно над Германией. Что такого уж важного произошло этой зимой? Вернее так: что сделала лично Ольга, пусть даже не превосходящего, а сопоставимого с ее предыдущими подвигами?
— Ну как… сперва ее освободили из-за висевшего над Светланой проклятия. Это же Ольга сняла воронку после стабилизации. А потом… Гесер давно уже добивался ее освобождения. Просто, наконец, подошло время.