Но нужно сказать, что мои мрачные предчувствия в кои-то веки не оправдались. Сумрак вокруг «Ассоли» оставался спокоен, и никакие глубинные твари не лезли в наш мир. В итоге мы с Костей, которого Завулон отправил вести расследование от лица Дневного Дозора, отлично провели время, разыскивая Иного-предателя и шантажирующего его человека.
Костя… за эти пять лет он стал совсем взрослым. Как и планировал, перевелся с физфака на биофак МГУ, успешно закончил его, и теперь является одним из ведущих научных сотрудников гематологического центра. Но самое поразительное, что он недавно изобрел средство, которое тут же назвали «коктейлем Саушкина», позволяющее вампирам повышать уровень без человеческих жертв. Сам он прокачался до Высшего, пополнив ряды сильнейших Темных Москвы. И хотя этот коктейль все еще не был тем средством, о котором он так мечтал, я своим другом гордился. И верил, что уж кто-кто, а Костя однажды добьется цели: придумает, как избавить вампиров от жажды крови.
Конечно, Завулон тут же заинтересовался моим талантливым другом. И два года назад Костя пополнил ряды Дневного Дозора.
Мы с ним теперь пересекались не часто: он купил небольшую квартирку неподалеку от родителей, а я полностью переехал к Завулону, оставив свое прежнее жилье в качестве «запасного аэродрома». Ну и на те редкие дни, когда мне хотелось побыть одному, без влияния Темного обдумать то или иное решение.
Впрочем, нет. Мы с Костей встречаемся не часто, но и не редко. И Гесер, и Завулон, обычно отправляют нас вести те расследования, где требуется сотрудничество обоих Дозоров. Ну а что? Мы, и правда, лучшие кандидатуры: давно дружим и понимаем друг друга почти с полуслова.
С расследованием в «Ассоли» мы справились быстро. Буквально за пару дней вышли на самый неожиданный из всех возможных ответов. На влиятельного бизнесмена, Тимура Борисовича, родного сына нашего Гесера. Сына, якобы еще в младенчестве потерянного в Узбекистане. Потенциального Иного, которого, благодаря простой интриге Ольги, сумели увести из Тьмы к Свету.
Впрочем, умница-Костя так и не поверил, что Тимур Борисович изначально был потенциальным Иным. Но Витезслав от лица Инквизиции признал расследование закрытым, и наши Темные почему-то не стали оспаривать это решение. Как же мне в те дни не хватало возможности посмотреть Завулону в глаза! Но он упорно скрывался от меня то в своем офисе, то на каких-то важных совещаниях. Из чего я сделал вывод: история с превращением человека в Иного отнюдь не закончена. Завулон с Гесером наверняка совершили очередной размен. Вот только понять, что именно шеф пообещал моему Темному, я не мог.
Ну да по здравому размышлению решил и не лезть в это дело. Если и Гесера, и Завулона все устраивает, то и я могу быть спокоен. Какие бы интриги ни плели главы Московских Дозоров, они никогда не причинят вреда городу.
И вот, за успешное участие в расследовании, Гесер дал мне внеочередной выходной. Завулон все еще пропадал в офисе, а Даша должна была вернуться в страну ближе к осени, так что я оказался полностью предоставлен сам себе. И, вспомнив о шкатулке, решил отправиться в гости к Светлане. Ведь, в конце концов, что может быть лучше, чем выходной летний день на природе?
Из Москвы я выехал еще затемно, и в деревне оказался с рассветом. Я знал, что Светлана в эту пору не спит. И верно: не успел я подъехать к воротам ее дома, как встретил «бабу Сашу», принесшую бидон парного молока.
И реклама, и детские книги, уверяют нас, что нет ничего вкуснее и полезнее парного молока. Но я вам скажу: это та еще гадость. А вот после того, как молочко хотя бы пару часов постоит в холодильнике… ммм! Позабытый вкус детства. С куском свежего хлеба да с миской лесных ягод, земляникой-малиной-черникой, это — пища богов. Куда там столь любимым Завулоном деликатесам!
Светлана, конечно, заранее знала о моем приезде и щедро вручила мне холодного молока с ягодами. Потом я лежал в гамаке под старыми раскидистыми яблонями, любовался голубым небом сквозь ажурную вязь зеленой листвы и думал, что жизнь-то удалась. У меня был любимый Иной, интересная работа, замечательные друзья и коллеги. Что еще нужно для счастья?
В этом благодушном настроении я еще раз позавтракал, когда проснулась Надюшка и отправился с ней на пруд. Мне нравилось гулять и играть с дочкой Светланы. Не знаю уж, как другие дети ее возраста, но Надюшка задавала очень интересные вопросы. И замечала всегда больше, чем даже я, взрослый, далеко не самый слабый Иной.
Вот и сейчас на пруду она подтащила меня к Ксюше и Ромке — детям одинокой учительницы, год за годом снимающей здесь дачу. Ксюша как раз рассказывала собравшейся вокруг мелюзге о недавней встрече с разговаривающими «собачками». С волками — поправлял ее Ромка. С настоящими серыми волками и с ведьмой!
Я прислушался. По всему выходило, что дети заблудились в местном лесу и ухитрились встретиться с настоящими оборотнями. Да не какими-нибудь законопослушными, а с теми, что едва не устроили на них охоту. Один взрослый и трое щенков… Я поморщился. Учитывая расположенный неподалеку пионерлагерь (или как там они теперь называются), это было плохо. И требовало моего немедленного вмешательства, как Дозорного.
А вот ведьма… ведьму стоило поблагодарить. Она могла бы и не вмешиваться. Что ей, лесной отшельнице, человеческие детеныши… Я воздействовал на Ксюшу через Сумрак, помогая ей вспомнить дорогу к домику ведьмы. И буквально заледенел, когда девочка принялась с восторгом описывать, какие интересные книги заметила у ведьмы в шкафу. Пособия по ботанике, как же!
Общаясь с Завулоном, я волей-неволей знал о наиболее редких и ценных темномагических изданиях. Завулон считался обладателем одной из лучших в Европе коллекций старинных фолиантов и нет-нет, а рассказывал мне об отдельных экземплярах. И если об «Алиаде Ансата» я слышал, как о книге редкой и особо злокозненной, то о существовании русского перевода «Kassagar Garsarra» даже не подозревал. По крайней мере, в коллекции Завулона она была на арабском, и он ею страшно гордился, как чуть ли не единственной в Европе копией. Мерзопакостнейшая, нужно заметить, вещь. Она не допускает ни перепечатывания, ни магического копирования, ее можно только переписать. И не иначе, как кровью самого переписчика.
Интересная у Светланы соседка…
И тут прозвучало название еще одной книги. Название, от которого меня бросило сперва в жар, затем в холод. Фуаран. Знаменитый, мифический Фуаран! Эта книга была овеяна таким количеством легенд, что я, честно говоря, никогда не верил в ее существование.
Но еще сильнее я не верю в подобные совпадения. Едва ли до недавних событий сын Гесера был потенциальным Иным. А, значит, и появившаяся в подмосковном лесу ведьма вполне может оказаться владелицей настоящего Фуарана.
А это… это сенсация, но вместе с тем — и катастрофа! Буквально у каждого Иного найдется какой-нибудь человек, достаточно близкий, чтобы захотеть его инициировать. Ребенок, возлюбленный, лучший друг… Светлые и Темные устроят бойню за право единолично обладать этой книгой. И даже Инквизиция тогда не сможет настоять на соблюдении Договора. А уж если об Иных узнают люди… Нас слишком мало, и мы разобщены. Люди с легкостью нас уничтожат.
Ну нет! Гесер не может всего этого не понимать! Он слишком разумен и осторожен, чтобы заигрывать с Фуараном. А значит… да ничего это не значит. Ирениус тоже, как про него говорят, веками производил впечатление мудрого мага.
И все же… Все же, как бы мне ни хотелось держаться подальше от всей этой истории, я уже в нее влез. Я уже участвовал в расследовании в «Ассоли» и теперь просто не мог проигнорировать слова Ксюши.
Так и не искупавшись в пруду, мы с Надюшкой вернулись к Светлане. Я рассказал ей об объявившихся в лесу оборотнях и о ведьме, пришедшей детям на помощь. Лишь о Фуаране благоразумно смолчал.