–… не стремятся добиться вида на жительство и разрешения на работу, которые вампиру получить практически невозможно…
– Аниэру не устраивал уклад её родного общества! Каждый волен выбирать, как ему жить!
– … а уж тем более вампиру, состоявшему в экстремистской группировке.
– Не каждая глупость, сделанная по молодости, преступление!
– Вы закончили? – спокойно поинтересовался чёрный.
– А вы?
– Нет. Итак, по-вашему, попытка убить властителя Великого дома и собственного отца заодно – это глупость, сделанная по молодости?
– Свергнуть, а не убить, – Эль устало потёрла лоб. – Согласитесь, есть разница.
– Я разницы не улавливаю, – всё-таки не согласился «безопасник». – Перейдём к вашему секретарю. Кстати, зачем таможеннику секретарь?
– Это простое любопытство или я обязана отвечать?
– Вы в курсе, что родной клан господина Рернега крайне негативно относится к вампирам?
Видимо, вопрос о секретаре был всё-таки проявлением вполне понятного любопытства.
– Под негативом вы подразумеваете «вырезать до последнего младенца»? – усмехнулась девушка. – Или и тут разница для вас не видна? Только вот Рернег отказался от всякого родства именно по этой причине. Его-то экстремистом сложно назвать.
– Значит, в курсе. Теперь нир Риу.
– Хранители милостивы к нам! Он-то тут при чём?
– В своё время нир очень активно выступал за закрытие всех врат в Полуночный мир.
– Его время прошло ещё тогда, когда моей прапрабабушки и в планах-то не было!
– Ну и Эсир Прат.
– Кто?
От удивления Эль даже лоб тереть перестала, вытаращилась на чёрного, как на невиданное чудо.
– Вы не помните своего сокурсника, за которого замуж собирались?
– Помню, конечно, – промямлила таможенница, – но я его не видела уже года три.
– Вы знаете, что он замешан в торговле запрещёнными артефактами?
– Да откуда?! – Эль вскочила, заставив «клювастого» ещё на шаг отступить, прошлась по дорожке, ведущей к кладбищу, развернулась, но снова подходить не стала. – Джастина вы спровоцировали, мне задаёте совершенно дурацкие вопросы – ладно. Я даже не стану спрашивать зачем, видимо, так нужно, у вас свои методы работы. Но что, в конце концов, происходит? Зачем вы вообще сюда явились?
– Не кричите.
– Да я не кричать, я орать сейчас начну!
– Что орать станете? – заинтересовался чёрный.
– «Помогите, насилуют!», – вконец окрысилась девушка.
– Разочаруете набежавших зрителей.
– Зато внимание привлеку.
– Лишние внимание может только повредить, – согласился «безопасник». – Дело в том, госпожа Данери, что через ваш таможенный пост из Полуночного мира в Рагос был пронесён очень опасный артефакт.
– Этого не может быть, – брякнула Эль, поймав себя на том, что машинально мнёт платье. И заставить пальцы разжаться ой как не просто. – Этого просто не может быть!
– Но так есть. Сведения точны и в проверке не нуждаются. Остаётся лишь выяснить, кто из ваших подчинённых помогал преступникам и замешаны ли вы в этом деле.
– Вы с ума сошли?
– Надеюсь всё-таки нет, – «безопасник» даже поклон ненавязчиво обозначил. – До окончания проверки ваш пункт закрывается. Вы и ваши подчинённые находитесь под арестом, пока домашним. Выходить за пределы поста запрещено. Впускать, а так же выпускать кого бы то ни было, запрещено.
– Но там же купидоны, – вяло и не слишком определённо махнула рукой девушка.
– Пройдут через другую таможню, – отрезал «клювастый». – Вся ваша техника изымается для проверки.
– Нет, я не могу!.. – начала было Эль, вспомнив о проклятом Оке с трижды проклятой программой, но тут же и осеклась, осознав бессмысленность возражений. – Да, конечно, забирайте.
– Разрешение мне не требовалось, – уточнил мужчина. – Всего хорошего, было приятно познакомиться.
– Взаимно, – тоже соврала таможенница.
Всё-таки вежливость великая вещь! Помогает в ситуациях, когда так и тянет свернуть собеседнику шею, да врождённый гуманизм не позволяет.
***
– Ну что ты маячишь?
– А что ты мне предлагаешь сделать? Сплясать? – огрызнулась Эль, нервно обкусывая кожицу у ногтя на большом пальце.
– Для начала успокоиться, – меланхолично посоветовала Аниэра. Вампирша сидела, положив руку на столешницу, а уже на неё пристроив голову, и ногтем гоняла по столу невесть как сюда попавшую горошину. – И поесть. Джастин весь вечер на кухне священнодействует.
– Не хочу я есть!
– А я хочу.
– Не хочешь, – не поверила теперь уже, видимо, не таможенница.
– Не хочу, – не стала спорить вампирша. – Ну тогда займись делом, с Рернегом бумажками поиграйся.
– Да ну тебя вместе с твоими шуточками, – отмахнулась Эль.
– Какие уж тут шутки, – Аниэра щелчком сбила горошину со стола, потянулась всем телом. – Знаешь, сколько в моём Оке всего? И образы, и адреса. Даже записи есть.
– Что за записи? – рассеянно спросила девушка, натирая ладонью лоб, на котором уже, кажется, мозоль образовалась.
– Ну каки-ие, – довольной кошкой мурлыкнула вампирша. – Всякие. Разные. Там с одним, тут с другими. Люблю, знаешь, пересматривать, вспоминать. Особенно когда бессонница мучает. – Эль фыркнула, резко отвернулась к окну, не желая демонстрировать лицо, наверняка вспыхнувшее роскошным свекольным цветом. Про «других» уточнять она, понятное дело, не стала. – Ладно, подруга, заканчивай хандрить. Лучше расскажи про этого… Как его? Ну, своего однокурсника, который, оказывается, совсем и не однокурсник, а преступный торговец артефактами.
– А чего про него рассказывать? – буркнула Эль, теперь щёки растирая.
– Всё! – решила Аниэра, излишками деликатности никогда не страдавшая. – Я так понимаю, это третий несостоявшийся муж? Или четвёртый? В академии ты вроде два раза замуж собиралась.
– Третий.
– И что не срослось?
– У него были грязные ногти, – для себя же неожиданно, но абсолютно честно ответила Эль. – Сначала я не замечала, а потом смотрю: под ними такой чернозём, что просто кошмар! Хоть цветы высаживай.
– А попросить почистить? Не? – удивилась вампирша.
– Зачем? Раз попросишь, два. Только ведь неряха всё равно неряхой останется. А я этого не люблю.
– Заме-етно, – Аниэра покосилась на так и не заправленную с утра постель. – Странный у тебя подход к мужчинам. Честное слово, не понимаю. Тут ведь как? Либо бери и пользуй в хвост и в гриву, либо большая любовь, табун детишек и совместная старость. Бр-р, гадость какая! – вампирша картинно передёрнула плечами. – Но вот так, как ты, чтобы выбирать, да ещё по сотне параметров – не понимаю.
– А что тут понимать? Просто я хочу один раз и навсегда, – Эль улыбнулась собственному отражению в начинающем темнеть окне. – Поэтому ошибки недопустимы.
– Рыбина, – вынесла вердикт техник. – Снулая рыбина со счётами вместо мозгов.
– А у тебя в предках явно кентавры затесались. Уж больно термины… – таможенница повертела рукой, подбирая достойное сравнение, – лошадиные: «в хвост и в гриву», «табун».
– У меня вообще богатый словарный запас, – опасно прищурилась вампирша. – Вот ты знаешь, наездница – это как?
– Примерно представляю, – пробормотала девушка, смутно подозревая: Аниэра подразумевала нечто другое, не то, что сама Эль имела в виду.
– Ну а как объездить жеребца? Или что такое уздечка?
– Что ты ко мне пристала? Не собираюсь я заниматься коневодством.
– Всё с тобой понятно, – презрительно оттопырила губу техник. – Нет ничего гаже, чем замшелая нецелованная девица в возрасте, да ещё и с принципами. А насчёт коневодства ты бы всё же подумала, может и пригодится.
– Зачем?
– Так работы-то мы, кажется, лишились, – Аниэра опять улеглась на стол. – Лысый оборотень! А так всё хорошо было. Теперь начинай сначала. В содержанки, что ли, пойти?
– Скажи, что ты шутишь, – почти серьёзно попросила Эль.
– Шучу, – подтвердила красотка. – Постоянно жить в Рагосе мне никто не позволит.
– У тебя нравственность уличной кошки, – вынесла вердикт таможенница.