Но Андрей, едва она заикнулась ему о своих планах, вдруг начал категорически возражать.
— Мы и так каждый вечер проводим вдвоем! — с каким-то омерзением заявил он. — Я хочу праздник по-человечески отметить!
У него уже, кстати, были предварительные наметки. Во-первых, Ирина звала с собой в хорошую компанию, во-вторых, Антон предложил собраться на его даче, подальше от родителей. Туда, кстати, Андрей мог повезти и Ирину… Но было одно «но», мешающее осуществлению этих планов, — Наташа.
Ей почему-то втемяшилось в голову пришпилить его на праздничную ночь к своей юбке. Андрей вполне себе мог представить, какая предстоит тоска и фальшивое сюсюканье.
Но, с другой стороны, он же не может уехать в компанию один, оставив ее на даче. А ни в Иринину, ни в Антонову компанию она никак не впишется. К тому же Андрею вовсе не хотелось оказаться между двух огней, под перекрестными взглядами ревнивой жены и еще более ревнивой любовницы.
Вот если бы Наташа пошла к своим однокурсникам… Андрей осторожно расспросил и выяснил, что их группа собирается в общежитии. Ребята уже скидываются на выпивку и распределяют, кто что приготовит для общего стола. И предстоит общая дискотека на всю ночь…
— Так это же здорово! — сразу же сказал он. — Конечно, тебе надо пойти. А то ты все время как-то обособляешься…
— А ты пойдешь со мной? — с надеждой спросила Наташа.
— Чего ради? Я там почти никого не знаю, — заявил Андрей. — И потом, ребятам не понравится, что ты чужого притащила… Все же своя компания…
— Ты не чужой. Ты же мой муж… — ласково сказала Наташа, удивляясь, откуда вдруг у него эти комплексы.
— Нет-нет, всю ночь чувствовать себя не в своей тарелке… — запротестовал Андрей. — Не могу. Не упрашивай.
— Ну вот, я так и думала, — вздохнула Наташа. — Я потому и решила, что лучше нам ни от кого не зависеть. Нам и вдвоем интересно, правда?
Андрей кивнул, скрывая досадливую гримаску.
И почему это женщины придают такое значение всяким праздникам? Чем этот день так уж отличается от остальных? Если просто Андрей пойдет к друзьям, они будут пить и веселиться, то это нормально. А если в новогоднюю ночь, то криминал…
Если бы только одна Наташка ныла — полбеды. А то еще и Ирина начала закатывать истерики, что не желает быть в праздник одна, как дура. Все подружки будут с ребятами. Так что если она Андрею дорога, то пусть решает…
«Разорваться мне, что ли?» — тоскливо думал Андрей и не находил выхода. Он отнекивался и отмалчивался, переводил разговор на другое, оставляя все же обеим своим дамам небольшую надежду.
Ирина щебетала, обещая удивить его и всех собравшихся сногсшибательным платьем.
Наташка таскала из Москвы тяжелые сумки, заготавливая заранее продукты к праздничному столу.
А Андрей все тянул с решением, пустив события на самотек. Как сложится, так и будет…
Дни, как сумасшедшие, мелькали один за другим, не успеешь оглянуться. И последняя неделя года как-то незаметно подошла к концу. А у Андрея еще не было ни подарков для Наташи и Ирины, ни полной ясности по поводу того, чего же он больше хочет и как максимально деликатно вырулить из сложившейся ситуации.
— Ну, смотри, Андрюшка! Я жду! — решительно заявила ему Ирина при последней встрече.
— Я, может, опоздаю немного… — замялся он. — Ты иди без меня. Я подойду.
— Но это точно? — слегка прищурилась Ирина.
— Точно, точно… — заверил он.
И Наташа суетилась перед его глазами весь вечер накануне. Замешивала тесто, варила холодец, смахивала со лба пот и смотрела такими сияющими глазами, что у Андрея не поворачивался язык сказать, что он собирается уйти.
«Побуду часиков до двух с ней, — решил он «разумно». — А потом смоюсь, как заснет. Или под утро, первой электричкой. У них еще в компашке веселье будет в самом разгаре. Ирка подуется и простит — все же полночи я с ней проведу. А Наташка проснется только днем и не поймет, когда я уехал. Оставлю записку, что к вечеру буду».
Понимая, что сопротивляться бесполезно — уж если женщине что-то втемяшилось в голову, то она костьми ляжет, а исполнит задуманное, — Андрей неохотно поплелся на Томилинский рынок за еловыми ветками. Наташке загорелось украсить дом хвоей, чтобы непременно пахло настоящей елкой.