— И не вздумай ее защищать! — крикнула вслед Ирина. — И ее не спасешь, и себя погубишь!
Оказавшись на улице, Мартынов поежился. Холодно, с неба падают мокрые, липкие снежинки и тают в ресницах. Он нащупал в кармане двушку. Где же телефонная будка? Ах да, за углом, у отделения милиции. Позвонить Ростиславу Леонидовичу, срочно позвонить… Может, удастся с ним договориться… Может, он не такой уж плохой человек, как это может показаться на первый взгляд… Но в трубке раздавались длинные гудки…
ХРУСТАЛЬНЫЙ ШАР
Знакомая дверь.
Знакомая кнопка звонка.
Подними руку и нажми — казалось бы, чего проще?
Но Наташа медлила. Что-то останавливало ее.
Она специально приехала из Томилина в Москву, чтобы посоветоваться с Вианой. С кем же ей еще посоветоваться в трудную минуту? Кому, как не доброй волшебнице-ясновидящей, поплакаться в жилетку?
Ведь прежде она всегда приходила сюда, когда все валилось из рук, и каждый раз получала помощь и поддержку. Виана — маг. Виана может все. Она спасет.
Но почему сейчас так трудно, так страшно позвонить?
Помнится, Наташа стояла перед этой самой дверью и мысленно просила: «Фея, явись». Дверь распахивалась, и хозяйка являлась со словами:
— Входи. Я тебя ждала.
Но сейчас, сколько бы Наташа ни повторяла: «Явись! Явись! Явись же!» — результата не было.
Преодолев свое непонятное внутреннее сопротивление, Наташа все же нажала кнопку звонка. Услышала привычный музыкально-чирикающий звук.
Но на трель никто не откликнулся.
Значит, Вианы нет дома. И когда вернется — неизвестно.
Ничего, Наташа подождет. Не ехать же обратно в Томилино несолоно хлебавши!
Девушка спустилась на пролет лестницы, присела на подоконник. На этой лестнице она знала каждую щербинку, каждый выступ. Почти целый год она вставала в пять утра, чтобы мыть здесь ступени. Это было, в сущности, недавно, но казалось теперь таким далеким!
Наташе показалось, что она вновь ощущает прикосновение мокрой половой тряпки к замерзшим, негнущимся пальцам. Грязная холодная вода в ведре…
Инстинктивно она сунула руки в карманы куртки. Подкладка одного из карманов оказалась дырявой. Заняться было нечем, и девушка решила, пока ждет, проверить, не провалилась ли за подкладку мелочь.
Тогда-то она и нащупала его, ключ от квартиры Вианы.
Наташа хорошо помнила день, когда получила его. В подъезде тогда ограбили квартиру, и в этом заподозрили было ее, девчонку-уборщицу. Если бы Виана тогда не подтвердила ее алиби, то Наташа из подозреваемой превратилась бы в обвиняемую. Волшебница — уже не в первый раз! — спасла ее. И мало того, потом еще доверила ей ключ от собственной квартиры.
— Я тебе верю, — сказала она. — Можешь заходить когда заблагорассудится.
С тех пор ключ ни разу не понадобился. И вот сегодня — наконец «заблагорассудилось». Как вовремя он нашелся! Наташа решила воспользоваться им. Она войдет и подождет свою добрую советчицу дома, а не на промозглой лестничной клетке. Ведь тут, чего доброго, можно и простудиться. А Наташа беременна. И на этот раз она родит, обязательно благополучно родит ребенка, чего бы ей это ни стоило!
Ключ щелкнул в замке, и еще из прихожей Наташа увидела, что в комнате не выключен свет. Это было непохоже на Виану: она никогда не была рассеянной.
А еще из комнаты доносился странный звук: там кто-то скулил. Неужели Виана завела щенка? Да нет, скорее всего, бездомного кутенка принес в квартиру Саша. И наверное, щенок боится одиночества и темноты.
Ничего. Сейчас Наташа возьмет его на руки и согреет. И найдет для него что-нибудь вкусненькое в переполненном Вианином холодильнике.
Она сняла забрызганные весенней грязью сапоги, хотя хозяйка всегда говорила гостям: «Не раздевайтесь, вы не в бане». Щенок продолжал скулить. Иду, иду, маленький!
Зрелище было жутким, неправдоподобным.
Скулил никакой не щенок, а сама Виана.
Да она ли это?
В кресле, покрытом пушистым мехом, где частенько сиживала Наташа, ссутулилась растрепанная, неопрятная женщина. Мутным взглядом она глядела на дверь, но не замечала вошедшей. Длинные волосы, всегда такие блестящие, забранные в узел, сейчас свисали тусклыми спутанными патлами. Халат застегнут не на ту пуговицу. Длинные пальцы судорожно сжимаются и разжимаются.
Но больше всего Наташу почему-то поразило то, что Виана была босой. И ступни стоят косолапо, пальцами вовнутрь.