— И ты, — подозрительно спокойно говорю я. — Голова забита другим, поэтому… — Понурив голову, небрежно смотрю на телефон в ожидании ответной реакции от Тайлера на мое крайнее сообщение с текстом: «Как обстоят дела?»
— Джексон, рассказывай, что у вас происходит с Миланой? Я же вижу тебя насквозь и знаю эту печальную гримасу, которую ты всячески стараешься не показывать.
Нам подносят блюда. Питер приступает трапезничать, а мне сейчас ни до чего и успокоить может только улыбка любимой.
— Вы снова поссорились? — предполагает он, намеренно чавкая. Любимая его затея, прямиком из детства.
Я отрицательно мотаю головой, не находя и слов, как всё ему объяснить.
— Питер, веди себя культурнее, — подчеркиваю я, замечая, как он сильнее усиливает этот звук при помощи языка и губ и все для того, чтобы я хоть что-то сказал.
— А ты не молчи, как немой. Быстрее расскажешь, быстрее смогу вам помочь, — продолжает жевать за обе щеки.
Но даже любая помощь в моем случае ничтожна.
— Питер, тебя Ритчелл не кормила? Что за спешка? — говорю я, видя, как он гремит ложкой в порыве неудержимого голода.
Усмехнувшись, отвечает:
— Только странным типам может не понравиться этот супец. М-м-м… — восхищается он.
Я смотрю на него и ложкой катаю по тарелке нерасплавленный сыр.
На небе сгущается синева, исчерченная розоватым отливом. А в моем сердце — пепел. Угнетающие мысли раз за разом камнем ложатся на душу.
— Питер, я не знаю, что мне делать… — отчаянно, искренне бормочу я.
— Хоть что-то уже вымолвил, это уже хорошо.
— Убери шутки, дело серьезное, — чуть грубо перебиваю я.
— Я это уже понял, — беззаботно отвечает он. — Ты поделишься? На этот раз, обещаю, никому не скажу, даже Ритчелл.
— Ты мне в прошлый раз также говорил еще и клялся, что подстрижешься налысо, если проговоришься, — подтруниваю его я, чего не было на самом деле.
— Ну наконец-то! Еще одна благорассудительная мысль, свалившаяся на меня, а то выглядишь ты, мягко говоря, таким… таким изнуренным.
Прополоскав горло глотком хереса, заявляю, так как душа желает выговориться:
— Я застрял. — И это так. Я застрял на туманной жизненной странице.
— Что-то я не догоняю. А можно для таких, как я, подробнее? — продолжает поглощать хрустящую чесночную гренку.
— Я застрял в трясине. — Голова гудит. Но сказать ему я должен. Трудно одному разгребать камни бесконечности.
— Джексон, я слишком представляюсь тебе тупым, но…
Я продолжаю медленно:
— Питер, из этой трясины нет выхода, понимаешь?
— Посмотрим, что мы имеем. — Он откладывает в сторону суп, сваливая локтем ложку на пол. Я ударяю себя по лбу, не сдержав короткий смешок. Он смеется, осторожно поднимает столовый прибор и ногой притоптывает остатки капель на полу. «Неуклюжесть — его второе имя, за которую он и стыда не испытывает». — В тебе не паразит случайно, что ты ешь много?
— Не думаю, не выжил бы, — истерит смехом он. — Итак, что мы имеем. Трясину, как я понял, глубокую, — загибает один палец. — И ты застрял в ней, — загибает второй палец. — Она у нас без щелок, поэтому выхода на поверхности нет, — загибает третий палец.
— Идиот, — не могу не засмеяться я.
— Нет, ну а как я должен понять тебя из того, что ты мне сказал?
— Логично, — заключаю без эмоций я, поджимая губы.
— Ты долго будешь тянуть?
Страдальчески зажмурившись, с натяжкой произношу непроизносимое:
— Меня принуждают жениться. — Пытка. Моральная пытка.
Питер во всю принимается хохотать, стуча ладонью о край стола, создавая хохот выразительнее:
— Моя сестрица? — вылупляет глаза, подавшись вперед. — Вот молодец! Засиделся ты в девках. И правда пора! А что, если нам устроить свадьбу в один день? Я давно уже говорил, что время у нас огранич…
Я обрываю его, не давая досказать очередную глупость:
— Брендон Гонсалес.
Смех испаряется.
— Не понял. Брендон желает женит…
— Не глупи, Питер, — злюсь я. — Речь о Белле. — Я понижаю голос, чтобы мои слова могли ускользнуть от других — мы и так привлекаем к себе (из-за Питера) много внимания.
— Снова не понял. Джексон, ты можешь доходчиво объяснить?
Я открываю документ в ноутбуке, который взял с собой и, повернув его к нему, показываю со взглядом, как раскаленное железо:
— Читай. Остановись подробнее на пунктике, едва заметном, сорок втором.
Он прочитывает бегло, шепотом, через фразу:
— «Занявший пост становится руководителем штаб-квартиры, находящейся в Бостоне… оснащается охраной, состоящей из шести человек…» — Подумав над чем-то, не почерпнув нужного предложения, добавляет с усмешкой: — Ты станешь наследником состояния. Влиятельный графский сын, ей-богу. — И доходит до того самого номера. — «Становясь директором корпорации «Нефть-лидер» лицо одновременно обязуется заботиться о мисс Гонсалес, обеспечивать её всем тем, что будет ей необходимо. Через три недели после занятия главного поста директор должен публично объявить о помолвке с мисс Гонсалес. Нарушение данного условия повлечет за собой расторжение договора с серьезными санкциями».