— Аналогичное я могу сказать и о моделинге.
Джексон, пожирая меня своим влюбленным взглядом, нежно сообщает:
— Когда ты вышла в платье, я потерял дар речи и чуть ли не испортил показ мод. Вовремя пришел в себя, — делает короткий смешок он. — Меня спасла мысль, что Ритчелл меня бы возненавидела за это.
— Да, — улыбаюсь я. — Для Ритчелл — это мероприятие значит очень многое.
Я замечаю, что у Джексона на тарелке осталось большое количество еды в сравнение с моей. Он слишком много болтает. Я не заметно решаю взять у него кусочек запеченной рыбы.
— Эй, ты похищаешь мою еду, Милана, как тебе не стыдно, — насмехается он. — Для модели, ты слишком много кушаешь, посмотри на свою выпученную талию, — шутит Джексон, и я становлюсь красной, как помидор.
— Джексон! Ты меня вгоняешь в краску! А вообще, ты прав, я толстая.
— Начинается… — сворачивает губы в трубочку он. — Стоит об этом заикнуться, то девушки сразу задумываются всерьез о фигуре. Я же пошутил.
— Нет, все, больше никаких ужинов, — смеюсь я.
— Забирай мою тарелку и кушай. Я уже сыт.
Мы снова начинаем болтать об этом великом для нас дне. Нашим разговорам нет конца и края, но к тому разговору, который вводит нас в краску, мы пока не возвращаемся. Мы можем без устали говорить друг с другом, подшучивать над каждым, не имея при этом, обид друг на друга. Внезапно, начинает играть потрясающе красивая песня группы The Fray «You Found Me», от чего я начинаю ловить вдохновение.
Джексон касается нежно своей рукой о мою.
— Миледи, потанцуете со мной? Я вам открою маленький секрет: мои способности в танцах активировал великий мастер мистер Фьючер, — шутит Джексон, напоминая тот вечер обучения у меня во дворе перед вечеринкой у Ритчелл. А ведь тогда я и поняла, что люблю его больше чем друга.
— Раз тебя учил медленному танцу известный мастер — мистер Фьючер, нам любопытно будет увидеть прогресс вашего обучения.
Джексон берет мою руку, и мы двигаемся в центр ресторана. Включаются разнообразные огоньки на крыше, от чего мои локоны на волосах начинают переливаться блестками. Бархатный цвет платья идеально сочетается под атмосферу, в которой мы находимся сейчас. Джексон кладет осторожно мне руки на талию, так как я его учила. Я обхватываю его шею, и мы кружимся в танце под эту чарующую песню. На нас бросают взгляды все окружающие. Мы великолепно сочетаемся с ним, как настоящие кинозвезды.
— Я не могу оторвать глаз от самой красивой девушки во всей Вселенной, — возбуждающим голосом произносит Джексон.
Я улыбаюсь и забываю все на свете вплоть свое имя. Он ласкательно касается рукой моей щеки и притягивает мое лицо ближе к себе. Мы в миллиметре друг от друга. Отмечаю, как бьется мое сердце, что не хватает кислорода, из-за чего мое дыхание становится прерывистым. Он резко прижимает меня к себе, и наши губы сливаются в единое целое. Мы не можем остановиться от поцелуя, словно все 17 лет наши губы ждали этого момента. Мы полностью отдаемся нашим чувствам и желаниям. Его губы кажутся такими нежными, пухлыми, сладкими. С каждой секундой Джексон обнимает мое тело сильнее, будто с каждым мгновением наши чувства друг к другу растут в геометрической прогрессии. Его горячий язык слегка дотрагивается моих губ, образуя, будто мелкие ожоги на моих устах. Мы дарим поцелуи друг другу так, словно в этом огромном мире мы находимся одни, и ничто не существует кроме нас. Останавливаясь от поцелуя, вдыхая глоток свежего воздуха, мы продолжаем медленно танцевать. Джексон, беря мою руку, начинает вращать меня вокруг, делая оборот, как башня, на которой мы находимся, только чуть быстрее.
— Я люблю тебя, Милана Фьючерс, — уверено признается в чувствах Джексон, добавляя, — больше, чем свою подругу. — Намного…
Я хочу ответить тем же, но забываю все слова на свете.
Джексон нежно касается губами моей шеи, ключицы, на что мое сознание, реагируя на это, полностью отключается. Я становлюсь опьяненной любовью.
— Ты соблазнительная, Милана…
Не отвечая на его слова, я повторно, но уже страстно начинаю целовать его губы, что возбуждает его сильней. Руки Джексона медленно опускаются на мои бедра.
— Счастье в мгновении? — прекратив сближение наших губ, спрашивает Джексон.
— Счастье в мгновении.
Удивительно, но наше сближение было самым романтичным во всей вселенной. Мы кружимся в танце, говорим слова-нежности друг другу, совершаем действия, доказывающие наши чувства.
— Это самое лучшее мгновение в моей жизни, — маняще сообщает Джексон и крепко обнимает меня, касаясь рукой моей обнаженной спины, от чего по моему телу бегут мурашки, заставляя меня думать только о нем, о моем любимом, Джексоне.