Едва Грейс вышла из коляски перед парадным крыльцом Бьюмонт-холла (обычно она заходила в дом со стороны хозяйственного двора), как ей навстречу сбежала по ступеням сияющая Кэтрин в белом домашнем платье.
— Наконец-то, Грейс, наконец-то этот день настал! Как же я рада поделиться своей радостью с тобой!
Подруги обнялись, Грейс сердечно поздравила именинницу и преподнесла свой подарок, тем более дорогой, что она вложила в него всю душу. Мисс Эттон знала, что Кэтрин это оценит.
— Какая чудесная вещь, Грейс! Сколько свечей ты извела и сколько иголок поломала, вышивая всю эту красоту! — со слезами на глазах воскликнула Кэтрин. — Мне даже жаль надевать такой пеньюар, он слишком хорош для того, чтобы носить его.
— Тогда побереги его до своей свадьбы, Кэти, — за лукавой улыбкой Грейс скрывала смущение.
Кэти покраснела и, прижав подарок к груди, потянула подругу за собой в дом.
— Идем же, скоро начнут съезжаться гости, и нам надо сделать из тебя сказочную принцессу!
— Принцесса сегодня — это ты, Кэти.
— Ну, тогда фею, волшебницу, умеющую создавать своими руками настоящие чудеса! — Казалось, сегодня восторгам мисс Бьюмонт не будет конца, ведь день только начался, а впереди ее еще ждало много подарков и удовольствий.
В холле девушкам встретилась ее светлость графиня Бьюмонт, лично руководящая последними работами по праздничному украшению дома. Она сухо поздоровалась с Грейс и вернулась к разговору с двумя горничными, составлявшими букеты под ее присмотром. Грейс не позволила себе огорчиться прохладным приемом, ничего большего от графини она и не ожидала. Встретившийся на втором этаже граф был более ласков с девушкой.
— Ну, вот вы обе и выросли, дорогие мои. Я давно не видел тебя, Грейс, и нахожу, что ты стала просто прелестной юной леди, — приветливо сказал он.
— Посмотрим, что вы скажете, отец, когда увидите ее в бальном платье! — весело воскликнула Кэти и за руку потянула Грейс в специально для нее отведенную комнату, где уже было приготовлено платье и все необходимое для преображения мисс Эттон в настоящую леди.
Грейс взглянула на разложенные детали своего туалета, потом испуганно посмотрела на Катрин.
— Кэти, я так боюсь! Вдруг я скажу или сделаю что-то неправильно! Все эти столовые приборы… Слишком сложно для деревенской девушки!
— Пустяки, в тебе очень мало осталось от той деревенской девчушки, какой ты была семь лет назад. Тебе не следует смущаться и чувствовать себя неловко, только и всего. А манеры и речь ни за что не выдадут тебя! — привычно успокаивала мисс Бьюмонт. — А в случае чего — я рядом и помогу тебе. Матушка сказала, что мы представим тебя как ее дальнюю родственницу, какую-нибудь мою кузину. У мамы почти нет родни, и никто не сможет опровергнуть это утверждение, все родственники, которые приедут сегодня, — со стороны отца. Мы даже не будем менять твою фамилию, «Эттон» звучит вполне приемлемо.
— А слуги? Они ведь знают меня с давних лет!
С каждой минутой страх Грейс увеличивался, и подруге пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить Грейс покинуть комнату и спуститься к гостям.
— Слуги предупреждены, что сегодня ты — моя гостья и тебя надлежит называть «мисс Эттон». С этой стороны тебе нечего бояться, у моей маменьки прислуга вышколена настолько, что наши горничные могли бы прислуживать самой королеве! А теперь я оставлю тебя заботам Пенни и пойду одеваться к обеду.
Обед по случаю дня рождения стал для Грейс как бы репетицией будущего бала. За столом присутствовало лишь около двадцати человек, родственники графа Бьюмонта и наиболее близкие друзья. Все они оказались немолодыми, почтенными джентльменами и леди и мало обращали внимания на кузину Кэти, да и на саму Кэтрин тоже, поглощенные едой и неспешными беседами о политике и погоде. В первые четверть часа Грейс держалась напряженно, как туго натянутая струна, и не менее напряжена была графиня Бьюмонт, ежеминутно ожидающая от нежеланной гостьи какой-либо несуразности. Одна лишь Кэти ничуть не беспокоилась, с непривычным для нее аппетитом поедая специально приготовленные к праздничному обеду деликатесы.
После трапезы дамы расположились в гостиной графини, мужчины собрались в курительной комнате, а обе девушки прогуливались по саду в ожидании бала. Едва майское солнышко стало клониться к горизонту, уступая шаг за шагом место мягким, сумеркам, начали съезжаться многочисленные гости. Кэтрин с родителями должна была приветствовать их, а Грейс в это время устроилась в кресле в самом дальнем уголке, гостиной, где тщетно пыталась сделать вид, что читает роман. Она уже не так волновалась, как утром — обед прошел благополучно, а многочисленные комплименты Кэтрин и ее отца вселили в нее уверенность в себе. Девушка и не подозревала, что внезапно расцвела, подобно розе на любимом кусте в ее крошечном садике. И все же впереди был бал, настоящий бал! Навряд ли кто-то из жителей Марбери, даже самых важных, когда-либо получал приглашение на подобный праздник. И не стоит хихикать, Маргарет, вам с Джесси и в голову не может прийти, что есть сотни девушек, никогда не бывавших на балах в больших домах знатных особ и довольствующихся лишь скромными деревенскими танцами!