— Но ты не сделаешь этого, — решительно остановила его Энди. — Моя жизнь с тех пор совершенно изменилась, Дариус, и она ничуть не хуже прежней. — Энди не лукавила: ей нравилось учить детей балету. У нее все больше крепла мечта открыть и воспитать новый талант, вырастить новую Марго Фонтейн. — Кроме того, я подумала, что и сама вполне могу танцевать, хоть и не профессионально. Короткий номер, как на концерте твоей матери, мне вполне по силам — если, конечно, меня будут приглашать.
— Можешь не волноваться: мать не отступится от тебя, — пробурчал Дариус.
— Мне этого достаточно, — удовлетворенно кивнула Энди.
— Уверена? — вопросительно взглянул Дариус, зная, что мечтает о большем для нее и для себя, если только Миранда не отвергнет его.
Теперь он был готов к моменту истины. Дариус твердо сжал губы.
— Настал твой черед сесть и выслушать меня.
Не сводя с него внимательных глаз, Энди опустилась на диван. Дариус был непривычно взволнован: под глазами залегли тени, углубились складки возле губ. Он беспокойно мерил шагами комнату.
— Что ты хочешь сказать, Дариус? — не выдержала она затянувшегося молчания. — Что бы ты ни поведал, твоя история вряд ли будет ужаснее моей. — Энди надеялась, что легкая ирония немного успокоит его.
— Поверь, все гораздо хуже, — нахмурился он. — Хотя кое-что ты уже знаешь из моего разговора с Ксандером в прошлое воскресенье.
Энди понимающе кивнула. Всю неделю она размышляла над тем, что случайно услышала в больнице, но у нее не было уверенности, что Дариус захочет посвятить ее в подробности семейной драмы.
Дариус мрачнее сдвинул брови:
— Это касается моего отца.
Став свидетелем грубого замечания Ксандера о Ломаксе Стерне, Энди сделала вывод, что супружеская жизнь Катерины была несчастливой. Но вряд ли Катерина и Ксандер одобрили бы намерение Дариуса посвятить в семейную тайну постороннего человека. С другой стороны, если Дариус хочет рассказать об отце, она будет только рада выслушать его. Почему нет?
Дариус отличался невероятной, почти болезненной скрытностью. Он не был равнодушным и холодным, как показалось Энди в начале их знакомства. О какой холодности можно говорить после его страстных поцелуев и объятий в прошлое воскресенье! Однако Дариус всегда сохранял сдержанность, воздвигнув надежный барьер между рассудком и эмоциями. И вот теперь, когда они начали проводить больше времени вместе, барьер дал трещину, более того, готов был рухнуть. Дариус, похоже, сам стремился сломать преграду, поделившись с ней историей семьи. Неужели причины его отчужденности лежат в прошлом? Энди понимала, что, только выслушав исповедь, она сможет приблизиться к пониманию этого человека.
Устроившись на диване, она терпеливо ждала, пока Дариус соберется с мыслями и начнет говорить.
— Я послушался твоего совета и вечером в прошлое воскресенье заставил Ксандера все мне рассказать. Теперь, я знаю… — Он замолчал, качая головой. — Впрочем, придется вернуться к началу истории, чтобы ты поняла, — вздохнул он. — Мои родители познакомились на конференции. Ломакс Стерн представлял собственную компанию, а Катерина была личным помощником крупного бизнесмена. Взаимная симпатия вспыхнула мгновенно, и они провели романтический уик-энд. Два месяца спустя моя мать обнаружила, что беременна Ксандером и мной, и сообщила об этом Ломаксу, но эта новость пришлась некстати: он забыл сказать ей, что помолвлен с другой женщиной — дочерью делового партнера.
Энди содрогнулась, представив себе неловкую ситуацию.
— Моя мать отказалась делать аборт, хоть Стерн настаивал, обещая оплатить расходы. Он не собирался жениться на ней и попробовал откупиться, не оставляя при этом намерения взять в жены прежнюю невесту. Но беременность, особенно если ожидается двойня, быстро становится заметной. — Дариус мрачно нахмурился. — Обстоятельства стали известны отцу невесты, и помолвка была расторгнута. Тогда Ломакс Стерн все-таки решил жениться на моей матери.
Энди слушала затаив дыхание.
— Он понял, что любит Катерину? — с надеждой спросила она.
— Нет. Он решил превратить ее жизнь и жизнь ее сыновей в ад за то, что она, как он считал, сломала его судьбу!
— Ему удалось? — У Энди болезненно сжался желудок.
— Еще как! — подтвердил Дариус. — Он оказался монстром. Катерина осознала это слишком поздно. К тому времени она уже была за ним замужем и до смерти боялась его: он мог что угодно сделать с ней и сыновьями. Даже речи не могло быть о том, чтобы развестись с Ломаксом. Представляешь, внешне я очень похож на него, — смущенно добавил Дариус.