Это вызвало у нее странную ассоциацию. Она села на кровати:
— У меня есть идея.
— Да? Интересно.
— Нет, пожалуй, лучше не надо.
— Так не честно. Теперь уж говори!
Она покусала губу:
— Ну, в общем… У нас одна ночь, без обязательств и без последствий, правильно? Помнишь фильм «Основной инстинкт»? Не мог бы ты… связать мне руки?
На секунду его глаза непроизвольно расширились, но он быстро справился с собой:
— Давай.
— У меня есть косынка в сумочке. Думаю, подойдет.
— Шерон Стоун, гоняющаяся за любовниками с острыми предметами… Вообще-то она не в моем вкусе. Я бы и близко не подпустил ее к своей постели. Ну, да ладно.
Антонио вынул ремень из брюк и примотал запястья Режин к спинке кровати. Затем, не торопясь, разделся. Режин следила за движениями его тренированного тела. Это было впечатляющее зрелище — сложен он был великолепно. Мысль о том, что она со связанными руками находится полностью во власти этого чужого мужчины, излучающего силу, бросила ее в озноб.
Наконец он шелковой косынкой завязал ей глаза. После этого на несколько мгновений шоу приостановилось.
— Антонио?
— Что ты хочешь?
— Дотронься до меня.
— Попроси как следует.
— Пожалуйста, Антонио, я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.
— Как?
— Языком. Пожалуйста!
Вскоре что-то горячее и влажное коснулось ее живота и стало подниматься вверх. Он вернулся к ее груди. Его движения были крадущимися и осторожными. Кончиком языка он обводил соски, потом принимался жадно посасывать их. Снова уходил, возвращался… Внезапно опять переместился на живот и остановил язык в углублении пупка.
— Пожалуйста, немного ниже, — взмолилась она.
Его пальцы потянули пояс ее стринга.
— Прошу тебя, не останавливайся.
Одним движением он разорвал шнурки, удерживающие трусики на талии. Режин задохнулась от острого наслаждения. Такого она еще не испытывала ни с одним мужчиной. Она хотела ощутить на себе всю массу его разгоряченного тела.
— Иди ко мне, — сказала она грудным дрожащим голосом. — Пожалуйста, ляг на меня.
Он опустился на нее. Ей захотелось прижать его к себе, но не было сил! Бедрами и животом она впитывала груз его тела.
— Возьми меня, — сказала она еле слышно.
Не отвечая, не мешкая, он вошел в нее мощным рывком.
Обхватив ее руками за спину и прижав к себе как можно теснее, он продвигался к цели яростными толчками. Это разбудило в ней неслыханное, животное наслаждение. Ей казалось, долго она не выдержит:
— Если ты не остановишься, я кончу через минуту!
— Что ты со мной делаешь! — простонал он.
— Ох, нет, нет, нет! — закричала Режин вместо рвавшегося из нее «да, да, да!». Через несколько секунд оба достигли пика и взмыли на гребне экстаза.
— Прости меня, — пробормотал он, обессиленно опускаясь рядом с ней. — Такого со мной еще не было. Ты была слишком горяча, я не мог сдерживаться.
— Развяжи меня, пожалуйста.
Вернув свободу рукам, Режин плотно прижалась к Антонио. Ее оргазм был настолько сильным, что сладкие конвульсии все еще пробегали по телу, и она вцепилась в своего партнера, боясь, что эти волны отнесут ее от спокойного берега в открытый океан страсти.
— Это было чистое безумие, — сказал он.
Она хотела согласиться. Так не бывало еще никогда, и она не понимала, в чем дело — в этом мужчине или в том, что она отважилась осуществить свою потаенную фантазию. Но она так и не нашла, что сказать. Антонио нежно поцеловал ее и прошептал: «Reina» — «Королева».
Он стоял у окна, неподвижно глядя в сумрак ночи. Она не отрываясь изучала очертания его фигуры. Узкие бедра, широкие плечи, ямочки у основания спины… Режин лежала в постели, упиваясь этим мгновением. Неужели все совершилось? Несколько часов назад он влетел в бар, клокоча от злости, и попытался в который раз затеять ссору… В начале вечера она, помнится, собиралась завоевать сердце Венсана Гийома. А вот финал получился, мягко говоря, неожиданный. Теперь главное, чтобы в этой буре чувств не наломать дров.
— Куда ты?
— Домой. Скоро рассвет, через три часа мне надо быть на работе. — Она уже была одета.
Он положил руки ей на плечи:
— Прошу тебя…
— Мне пора.
Он мягко ткнулся носом в ее щеку, прошел губами путь к ее губам, и его поцелуй мгновенно разбудил задремавшее пламя.
— Мы же договорились, что у этой истории не будет продолжения.
— Но мы еще в начале.
— Разве ты не устал?
— Я только разогрелся.
— Пять часов утра! Мы же не можем…
— Чего мы не можем? — спросил он, водя пересохшими губами вдоль ее шеи и одновременно запуская руки под блузку. Он накрыл ладонями ее груди, нежные бутоны опять напряглись и посылали безошибочно узнаваемые сигналы всему телу.