— Я не хочу тебя видеть. Ты что, не понял?
— Что ты себе позволяешь? Попользовалась и выбросила на помойку?
— А ты что, никогда так не обращался со своими женщинами?
Он слегка сбавил обороты:
— Случалось. Но все равно, Режин, я не верю, что тебе настолько наплевать на меня.
Она попробовала уговорить его по-хорошему:
— Я дико устала. Я просто не в состоянии еще и с тобой ругаться. Прошу тебя, оставь меня в покое.
— Не могу.
— Послушай… Не сейчас, понимаешь? У меня просто нет ни времени, ни сил. А главное — зачем все это надо? Ничего не будет.
— Чего не будет?
— Места для тебя в моей жизни.
— Почему?
— По всему. Все против тебя.
— Что?
— Я не могу тебе объяснить.
— Любовь объясняет не словами.
— Любовь? Ты в своем уме? Откуда? Мы провели вместе ночь, вот и все!
— Ты прекрасно знаешь, что это было гораздо больше, чем просто секс. Для тебя так же, как для меня. Ты меня сводишь с ума. Я не заснул ни на минуту, я не могу думать ни о чем, кроме тебя. Я… я не уйду. Дай мне побыть с тобой еще хотя бы раз!
При мысли о том, что их ночь может повториться, Режин бросило в дрожь. В ее реакции было столько же страха, сколько вожделения. Кто знает, какого джинна она выпустила из бутылки? Неизвестно, на что он способен. А главное — она уже сейчас с трудом сопротивлялась его воле. Ведь и она почти не спала, измученная тоской и желанием.
— Один-единственный раз!
Его взгляд выражал гнев, угрозу, и в то же время на дне его темных глаз таилось нечто кроткое и ранимое. Это действовало обезоруживающе.
«Спокойно, не делай глупостей, Режин. Ты хочешь быть с Венсаном Гийомом. Если он узнает о твоей интриге с прорабом, ты его больше не увидишь. Немедленно скажи Антонио, чтобы он ушел. Он все равно через пару недель уедет в свою Испанию. Не будь дурой! Он тебе не нужен! Не порть себе жизнь!»
— Пойми, наконец. У меня своя жизнь, серьезные отношения с людьми…
— Ты говоришь о Гийоме?
— При чем это? Просто я не хочу продолжать с тобой связь. Все равно тебя здесь скоро не будет. Зачем осложнять себе жизнь?
— Какое это имеет значение? Мы не знаем, что будет завтра. Или ты распланировала свое будущее, как проект шоппинг-центра?
— Я больше не могу с тобой спорить. Я смертельно устала.
— Я помогу тебе набраться сил.
Она невольно обмерла при мысли о том, как бы выглядело его содействие.
Он подошел на полшага ближе, ей в ноздри пробрался его запах — апельсинов и солнца.
— Я не могу отпустить тебя, Режин. Я так хочу тебя. Не прогоняй меня. Это сильнее нас обоих.
Вкрадчивый голос шептал ей на ухо: «Ну, что ты упираешься? Ведь он прав. Все было так чудесно…»
— Ты просто бродяга без чувства реальности и без всякой ответственности. Я навела о тебе справки. Ты нигде не задерживаешься дольше пары месяцев! Наверняка у тебя в каждом городе по зазнобе. Боже сохрани меня от такого, как ты! Непостоянный, ненадежный, неверный, настоящий… — она запнулась, ища, как бы припечатать посильнее, и не нашла другого слова: — Настоящий мужчина!
Это вырвалось у нее помимо воли, и она испуганно замерла, чувствуя, как ситуация опять ускользает из-под контроля.
— Все, я пошла, — пробормотала она.
Главное — не смотреть ему в глаза. Он видит ее насквозь, угадывает самые сокровенные желания. Перед ним она как будто всегда обнажена. Перед чужим, враждебным ей человеком!
— Ты сама все понимаешь, Режин. Что бы ты ни говорила, как бы ты ни обманывала себя. Тебе нужен я.
Его жестко очерченные, такие мучительно красивые губы двигались в нескольких сантиметрах от ее лица. Она смотрела на него, как в трансе. Храня молчание, она открыла дверь подъезда и стала подниматься в свою квартиру, слыша, как он следует за ней. Словно яд. Или наркотик. Почему у нее нет никаких сил сопротивляться? Или… желания?
Глава 8
— Я точно не в своем уме. Не могу поверить, что привела тебя к себе домой.
Со вздохом изнеможения Режин опустилась на диван в гостиной. Антонио рассматривал развешанные по стенам фотографии городских башен всех времен и народов:
— У тебя хороший вкус. Сама фотографировала?
— Да. Что-то вроде хобби. Снимала башни по всей Европе.
Он остановился перед изображением церкви Святого Семейства в Барселоне.
— Гауди.
— Гениальная архитектура.
— Возведение так и не было закончено.
— В законченных вещах есть что-то неживое, — обронила она рассеянно.
Антонио опустился рядом с ней. Бережно снял с нее туфли и начал массировать ступни: