— А я-то думала, мне достанется роль наблюдателя. Вот уж не ожидала, что придется так вкалывать! — проговорила она, вытирая пот, заливающий глаза.
— Ну, считай, повезло. Теперь ты в курсе событий.
— Черт побери, уже почти полдень, а вода все прибывает.
Гортанные крики донеслись с противоположного конца котлована:
— Сюда! Сюда!
Все сбежались и сгрудились вокруг испанцев, докопавшихся наконец до причины. Режин, оцепенев, уставилась на кусок дренажной трубы, забитой цементом. Эта пробка заблокировала всю систему водоотвода. Вместо резервуара вода начала в обход поступать именно туда, куда не должна была просочиться ни в коем случае.
Антонио в ярости швырнул свою лопату об землю:
— Саботаж натуральный!
Лица у рабочих были оторопелые. Настроение — самое мрачное. Труд нескольких дней пошел насмарку. Если на этом вредительство не прекратится — неизвестно, можно ли будет продолжать строительство или придется его заморозить.
Антонио рвал и метал:
— Поймаю гада — своими руками шею сверну! Кто знает, что за тварь это сделала? Кто-нибудь из вас что-нибудь видел?
Все только пожимали плечами да мотали головами.
— Можно собирать манатки! Какая-то сволочь пытается нас всех оставить без работы. Я не успокоюсь, пока не узнаю, кто эта мразь! Кто подставляет моих людей!
В эту минуту Режин заприметила синий «сааб» Гиойма. Антонио обернулся и вперился в элегантную фигуру Венсана. Он приближался к кучке строителей, сгрудившихся у края котлована. У Режин неприятно засосало под ложечкой. Ей почему-то почудилось, что встреча Венсана и Антонио не сулит ничего хорошего.
Гийом дружелюбно поздоровался со всеми. В костюме и при галстуке он выглядел здесь инопланетянином.
— Мы нашли причину аварии, — заговорила Режин. — Господин Наварро подал верную идею. Кто-то залил цементом дренажную трубу. Совершенно ясно, это преднамеренное вредительство.
Венсан сквозь зубы выругался. Ого, значит, и его пробрало. Преступник, скорее всего, планировал новые козни. Гийом приложил пальцы к вискам. Несмотря на его внешнее хладнокровие, Режин распознала признаки сильного стресса.
— Спасибо, что так дружно взялись, — сказал он, обращаясь к Антонио и его команде, — и так быстро установили причину.
Затем он попросил Режин проводить его в вагончик для обсуждения дальнейших действий. Антонио последовал за ними как привязанный, но Венсан остановился и обернулся к испанцу:
— Я хотел бы поговорить с мадемуазель Лефевр.
— Это нас всех касается, — буркнул Антонио. — Я должен знать, что делать, в первую очередь.
— Мы сообщим вам о результатах нашего совещания, господин Наварро.
Режин видела, что Антонио вскипел. Она догадывалась, что за агрессивностью обоих стоит элементарная ревность. Неужели Венсан уловил, что происходит между ней и Антонио? Разве мужчины, как женщины, наделены шестым чувством в таких делах?
Венсан плотно закрыл дверь вагончика. Оставшись с ней наедине, он говорил только об аварии, ежеминутно поглядывая на часы.
— Через полчаса у меня важная встреча. Давай сегодня все обсудим за ужином. Где-нибудь в спокойном месте. — Его взгляд не оставлял возможности для возражений.
— А как же опера?
— Нам надо поговорить. Опера подождет.
— А билеты?
Он усмехнулся. Режин мысленно схватилась за голову. Что она несет? Уж, наверное, Венсан может как-то пережить потерю билетов даже в ложу оперы, если на объекте он сегодня потерял десятки тысяч франков. Раз он решил поужинать, значит, они будут ужинать.
— Мне нечего надеть, — вырвалось у нее, и тут уж она вынуждена была признать, что ведет себя как непроходимая дура. Как будто нет вещей важнее, чем вечерний туалет для выхода в свет с Гийомом! Кажется, она морозит одну глупость за другой, а все оттого, что его присутствие сковывает ее и заставляет чувствовать себя провинившейся школьницей.
— Купи что-нибудь.
— Когда?
Ей хотелось сказать, что она совершенно не в форме и не в настроении для ужина в ресторане, но она не посмела.
«Я должна быть здесь. Здесь мое место», — подумала она. Но только улыбнулась и кивнула:
— Договорились.
И Венсан Гийом уехал на свою важную встречу.
Антонио поджидал ее у двери вагончика:
— Я хочу знать, что здесь творится. У тебя с ним роман?
— Нет! В ярость он мог привести ее с той же скоростью, что и в любовное возбуждение.