— Действительно, побудь немного, — осторожно сказал Виктор. — Ты знаешь, моя мать сказала, что ты можешь пожить у нас, пока оклемаешься. Она тебя ждет. Мы даже мебель переставили. А у тебя кое-какие деньги остались.
— Какие?
— На твоей сберкнижке. Половина суммы. Этот… Он только половину сумел получить со своей подставной девкой. Не потому, что добренький, а так было безопасней. Если б все снимал, то в кассе могли насторожиться.
— Хорошо, — сказала она. — Едем в кассу.
С некоторыми проволочками, но все оставшиеся деньги ей выдали. Как поняла Аня, больше всего служащие боялись, что она поднимет скандал по поводу того, что они выдали половину суммы подставному лицу. Но Аня твердо сказала, что виновата сама, раз потеряла сберкнижку.
Прямо из кассы они поехали на вокзал, и Аня взяла билет в спальный вагон фирменного поезда.
Потом заскочили домой. Аня переоделась, собрала вещички, но дома до вечера делать было нечего, и прямо с баулом они пошли в ресторан «Астория», где и просидели до отправления поезда.
Договорились, что через недельку-другую она вернется, ведь начинается курортный сезон и погоду обещают прекрасную.
У вагона Виктор сказал, не глядя на Аню:
— А этот подонок… Он всех обманул. Соскочил, видать, на первой станции, не успела его милиция задержать.
— Черт с ним! — безразлично ответила Аня.
Сарма вдруг заторопилась.
— Ты не волнуйся, Аня, твой ребенок в очень, очень хороших руках! Правда, я не знаю их имен-фамилий, но когда их рекомендовал представитель…
— Тем лучше, — рассеянно прервала Аня. — Ну, давайте прощаться. В июле вернусь.
Она и сама себе не поверила, когда произнесла это, а когда поезд уже набрал скорость, почему-то решила, что ее желанию вернуться назад не суждено осуществиться, что-то должно помешать. Новый поворот в судьбе казался ей неотвратимым.
11
К родной Электростали она подъезжала теплым июньским вечером, в светлые сумерки. Она подгадала так, чтоб не встретить на улице знакомых, не рассказывать им о своих прожитых днях и не выслушивать новостей.
Когда поезд остановился, Аня не пошла на высокий переход через пути, а направилась в конец платформы. Ничего за это время не изменилось: как раньше с нее прыгали на рельсы, так и сейчас.
Ни на кого не глядя, опустив голову, Аня быстро прошла знакомыми улицами до своего двора и только здесь остановилась.
Посмотрела издали на окна своего дома и с удивлением увидела свет в окнах. На миг мелькнула мысль, что здесь, как и раньше, все в порядке и что телеграмма о смерти родителей — чья-то злобная шутка. Но вспомнила, что телеграмма заверена, и поняла, что это не так, а действительность остается действительностью. Кто мог оказаться в родительской квартире, Аня и предположить не могла. Быстро прикинув, к кому зайти за информацией, она решила, что наиболее толковым и обстоятельным рассказчиком будет инвалид Петрович с первого этажа. Если, конечно, он не пьян.
Она пересекла двор, вошла в дом и нажала на дверной звонок.
Петрович оказался совершенно трезв.
— Анюта? — выдохнул он, не веря своим глазам.
— Я, Петрович. Войду?
— А то как же! И быстренько, чтоб это дурье соседское не углядело, а то ведь развопятся да наврут тебе с три короба.
Бодро хромая на протезе, он провел ее на кухню, приговаривая:
— Изменилась, изменилась! И тебя обкатала житуха! Эх, какое дело-то лихоманское! Знаешь, как твои батюшка-матушка жизнь окончили?
— Ничего не знаю. В телеграмме сказано, что погибли.
— Так телеграмму мильтоны составляли! А больше ни с кем не говорила?
— Нет.
Лицо у него потемнело и вытянулось, он упал на табуретку и сказал тоскливо:
— Так, значит, на мою долю выпало обо всем тебе поведать?
— На твою. — Аня открыла баул и вытащила бутылку рижской водки «Кристалл» со штампом ресторана «Астория».
— Ага. Ясно, — одобрил Петрович. — Ты действительно научилась жизнь понимать. Ну, выпьем, а я тебе всю правду без сплетен и глупостей расскажу. Достань чего перекусить из холодильника.
Как ни странно, закуска у него оказалась вполне приличная, нашлись даже вчерашние щи.
— Кто в нашей квартире? — спросила Аня.
— Родственники Василия. Приехали с-под Тамбова. Жуть как им тут понравилось, но, если у тебя желание есть, ты их мигом отсюда выпрешь. Мигом. Они тебя ждут со страхом и ужасом.
— Посмотрим. А что мои родители, в машине погибли или под электричкой?
— Если бы… Налей мне разом стакан, а сама как хошь, но рекомендую тоже порцию принять. Силенки тебе потребуются.