— Хорошо. Предположим, нашел. Какая схема дальше? Когда и где расчет и прочее?
— Схема такая… Ты получаешь аванс, проездные…
— И суточные?
— И суточные. Вылетаешь в Россию и по мере того, как будет появляться информация, сообщаешь ее мне.
— Подготовительную работу провожу, да?
— Да.
— Положим, — кивнул Витюков. — Но что касается первого объекта, то вывезти девчонку из России я не берусь. Это не мой профиль, хозяйка! И еще мне не ясно, где будет производиться окончательный расчет.
— Окончательный расчет — там. И вывозить тебе никого не придется. Я сама этим займусь.
— Ага! Уже теплее! Значит, ты следом за мной прибудешь домой, то есть в Россию, и там рассчитываемся? По предъявлению работы, так?
— Возможно, так.
— Плевое дело, — усмехнулся он. — Если не придется мочить этого следователя. Мне бы оно и лучше. Получу деньги за чистую работу да сюда вернусь.
— А что здесь будешь делать?
— Если деньги будут?
— Да.
— Ну, если с деньгами, тут перспективы большие! Какой-нибудь кабак с приятелем на Брайтоне откроем или еще что! А вообще-то я во Флориду мечтаю махнуть! Край непуганых миллионеров! Но я себе так положил: без хороших башлей, нищим, туда не поеду! Какой будет аванс?
— Аванс тебе будет небольшой. Чтоб ты работал, а не бил баклуши. Когда я сама увижу, что работа сделана, тогда и расчет.
— Значит, все-таки прилетишь?
Анна не ответила. Она уже понимала, что другого выхода не будет. Витюков большого доверия не вызывал, и, если с ним какие-то дела делать, требовался жесткий контроль, который никто, кроме нее, осуществить не мог.
Они принялись уточнять детали задания, потом стали торговаться, раз пять Витюков требовал вернуть его назад, на Брайтон-Бич, поскольку за такие деньги работать и мексиканец не будет, но в конце концов сошлись как в цене, так и в схеме работы.
— Но если придется твоего следователя заваливать, то этот заказ, сама понимаешь, оплачивается по другим тарифам! В зависимости от условий!
— Разумеется. Но не вздумай меня надуть. Я все проверю. Если тебе одного аванса хватит, то скажи сразу. Получи и смывайся, я не обеднею.
— Да нет, хозяйка, — беспечно ответил Витюков. — Сделаю дело на полную сумму. Без денег жизнь скудная что здесь, что там. Пора бы мне и приподняться.
— Хорошо, отдыхай. Завтра Джордж поможет тебе улететь.
— Не доверяешь? Конвойного даешь? — скривился Витюков.
— Не доверяю, — просто сказала она.
Витюков вышел из кабинета, и через минуту Анна видела через окно, как он с разбега прыгнул в бассейн, взметая сноп брызг.
Затея была достаточно рискованной, но ничего другого на ум Анне не приходило. Главное — начать, в дальнейшем можно было скорректировать план, а в случае нужды поменять исполнителей.
Она вышла из кабинета и нашла Кейта в саду, где, сидя в тени пальмы, он пролистывал газеты. Кейт поднял голову и сказал с улыбкой:
— У нас небольшие проблемы… К обеду приезжает Кэрол.
— Зачем? — невольно спросила она, тут же прикусив язык. Не ее, собственно говоря, дело знать, зачем к мужу приезжает жена.
— Скорее всего она хочет посмотреть, долго ли я еще протяну на этом свете.
— Это уж слишком. Не говори так.
— Я исхожу из фактов. А они говорят о том, что в последнее время она постоянно спрашивает врачей, каково мое состояние.
— Это объяснимо. Она строит свои планы.
— Кэрол незачем строить планы. Она светская дама, и жизнь у нее определяется кругом ее общения.
— Мне не следует попадаться ей на глаза? — рассеянно спросила Анна.
— Как хочешь… Собственно, о твоем существовании она знает давно, но не придает этому значения.
— Не надо дразнить гусей, — решительно сказала Анна.
— Быть может, ты права. Но я хочу, чтобы ты слышала нашу беседу. Включи трансляцию из столовой в моем кабинете. И послушай, о чем она будет со мной говорить.
— Это не очень хорошо, Кейт. Как-то некрасиво.
— Было бы некрасиво, если б это был семейный разговор. Просто так Кэрол не приедет, могу тебя заверить. Речь пойдет о бизнесе, а значит, деловой партнер, которым ты для меня являешься, имеет право все знать.
— Хорошо, Кейт.
За час до появления Кэрол Пратт на вилле, как это почувствовала Анна, что-то неуловимо изменилось. По-иному бегала прислуга, по-иному звонили телефоны. Прибывала истинная, официальная хозяйка, и тут уж ничего не поделаешь. Жена всегда остается женой, а подруги, любовницы отскакивают на свое место, какое бы положение ни занимали. Их место — в тени. Анна давно замечала, что даже самые решительные, самые безразличные к условностям мужчины в определенные моменты все-таки лишались своей самоуверенности и на официальные приемы волочили за собой жен, которые были им давным-давно чужими, а их близкие подруга дожидались своего часа в стороне.