Она с ловкостью трюкача достала из сумки бутылку водки «Кристалл» с клеймом ресторана «Астория».
— Помнишь, а? Помнишь молодые годы?! Ка-ак мы гуляли! Ну, давай по стакану, и сразу очнешься! Ты еще одной ногой в Америке, а сейчас вернешься сюда. Где стаканы? Витьке нельзя, мы с тобой вдвоем!
Сарма продолжала бушевать, а Виктор все так же неподвижно стоял посреди номера и смотрел на Аню.
— Ну, подруга, с возвращением!
Аня кивнула и осторожно отхлебнула из стакана. Она увидела, что на пальце Сармы сверкнуло обручальное кольцо.
— Ты замужем? Официально?
— А то как же! — захохотала Сарма. — Как родила моему охламону богатыря, так он тут же и развелся! Во, черт! Некрасивая история, конечно, чужого мужика отбила, но нам с тобой церемониться не приходится! Витя, извини, но от тебя нам скрывать нечего! Выпей немного с нами, Анька приехала!
— Я за рулем, — равнодушно сказал он.
— Ах да, конечно! Он у нас теперь на телевидении работает, какую-то программу ведет, во всяком случае, его физиономия два раза в неделю на экране появляется! Ты надолго сюда?
— Не знаю, — ответила Аня, приходя в себя.
— Послушайте, — насторожилась Сарма. — Что-то вы молчите, словно неродные! Может, вам поговорить надо? Так я могу исчезнуть.
— Не мешало бы, — медленно сказал Виктор.
— Ну, добро! Потрепитесь — и ко мне! Я последний марафет для встречи наведу и жду вас через часок! Как раз и мой охламон оторвется от бизнеса! Видала, какая у меня книжная торговля?
— Видала, — сказала Аня.
— То-то! И в Питере точку имеем! Гуд бай! — Сарма вылетела из номера, лукаво подмигнув Ане.
Виктор опустился в кресло и спросил раздельно:
— Так ты надолго?
— Не знаю.
— Вернешься назад?
— Не знаю.
Он замолчал, а Аня разглядела, что от прежнего мальчишки остались только насмешливые глаза, в целом это уже был взрослый сильный мужчина. Она улыбнулась.
— Ты помнишь последний раз… Этот путч… Палатку…
— Я-то помню. Помнишь ли ты?
— Я тоже помню. Ты еще что-то сказать хотел, но не успел. Я потом звонила весь день, но тебя не было…
— Можно было позвонить через день.
— Меня уже не было здесь.
Он посмотрел в окно, потом повернулся к ней.
— А где ты теперь?
— Я же сказала: не знаю.
— Чушь какая-то, — заметил он без улыбки.
— Я всю жизнь не знаю, что со мной будет завтра.
— Посмотри на меня! — требовательно сказал он.
Аня посмотрела ему в глаза.
— У тебя застывшие, остекленевшие глаза. Ты наркоманка?
— Нет.
Он помолчал.
— Ты травилась вчера вечером?
— Я хотела умереть. Но сейчас все в порядке.
— Будем думать.
— Ты меня вспоминал, Вить?
— Идиотский вопрос. И что бы я ни ответил, ответ будет тоже идиотским. Успеем в этом разобраться. Сколько бы времени у тебя здесь ни было, — он взглянул на часы, — поехали.
— К Сарме?
— Нет. В другое место.
— Надо сдать номер, — беспомощно сказала она.
— Не надо. Успеешь.
Они вышли из номера и, миновав короткий коридорчик, оказались в холле.
— Миссис Саймон! — окликнули ее.
Аня повернулась. Из-под чахлой пальмы выдвинулась могучая чернолицая фигура начальника охраны с далекой виллы. Поль и здесь выглядел уверенно, на своем месте. Ане показалось, что она сходит с ума.
— Поль?!
Он сдержанно улыбнулся, сверкнув зубами.
— Я, миссис Саймон. Я прилетел за вами на следующем самолете. Мистер Кейт подумал, что у вас могут возникнуть проблемы. И мне кажется, они возникли.
— Да…
— Мы решим ваши проблемы, миссис Саймон. Даже если они очень сложные. Я говорил утром по телефону с мистером Кейтом.
Аня четко видела его черное лицо, внимательные глаза, понимала, что он ждет ответа. Она подавила вздох.
— У меня нет проблем, Поль… Вы проделали такую дорогу и… Нет проблем, — закончила она. — Скажите Кейту «до свидания».
Он кивнул и проговорил негромко:
— Вы знаете, как меня найти. Я буду здесь три дня. Удачи, миссис Саймон.
Виктор ждал ее на улице около потрепанных «жигулей». Раскрыл дверцу, она села, и через минуту они укатили с площади.
Аня заметила, что Виктор вел машину с напряжением — скорее всего недавно сел за руль и опыта еще не имел. Через центр они выехали на Ленинградский проспект, за Белорусским вокзалом движение стало свободней.