— А вы по-латышски понимаете?
— Говорю свободно, писать не умею. Но, дорогая, я же работаю в сервисе, это мой хлеб… Живем мы с тобой — каждый за себя. Живи сколько понравится. Яков и Берта — люди спокойные и тихие. Вопросы будут?
— А как добраться до Юрмалы?
— Идешь на тот вокзал, на который приехала. На первом этаже в кассе берешь билет. Садишься на электричку и проезжаешь станции: Засулаукс, Торнякалнс, Иманта, Бабите, Приедайне. Переезжаешь по мосту через реку Лиелупе. Первая станция, на которой можно сойти и за полчаса дойти до моря, — Лиелупе. Но ты поезжай туда, где кипит жизнь. Это Булдури, а еще шикарней Дзинтари — Майори. В свое время был анекдот: «Чем отличается Еврейская автономная республика со столицей Биробиджан от Дзинтари в Латвии? Ответ: в Биробиджане правительство еврейское, а население русское. В Дзинтари правительство русское, а население еврейское!» А?! Центральная улица, тамошний Бродвей — улица Йомас. Самый шикарный ресторан — «Лидо», на берегу моря — «Перле». Бродвей в самой Риге в центре, между памятником Ленину и обелиском Свободы. Там-то я изрядно и шлифовал тротуары в годы своей молодости… Когда ты будешь иметь компанию веселых друзей, вы обязательно поедете в Сигулду. Это очень красивое место с пещерой Гудмана и замком Турайской Розы. Сигулда — это маленькая Швейцария, и, может быть, это так, потому что я не был в Швейцарии. Местная публика иногда по своей большой глупости называет Ригу «маленьким Парижем», но это, конечно, очень большая глупость. Лет тридцать назад, когда советской власти было здесь не так много и были живы старожилы, о каком-то Париже кое-где можно было говорить. Женщин без чулок, с голыми ногами в ресторан не пускали, мужчин не пропускали без галстука, не говоря уж про джинсы. Теперь это обычный советский город, где есть немножко западного акцента, я должен сказать. А латыши спят и видят стать Западом. Между нами буду говорить, они считают русских за оккупантов, и иногда можно подумать, что это так. Ты интересуешься политикой?
— Нет, — ответила Аня.
— Очень хорошо. Латыши называют свою социалистическую республику колонией русских, и дураки-американцы их в этом поддерживают. Но лет через сто никаких таких разговоров не будет. Все будет по-советски… Почему ты не спрашиваешь, имеется ли у нас синагога?
— Да мне это как-то без разницы, — улыбнулась Аня.
— У нас хорошая синагога, — спокойно, но гордо сказал Мишель. — Иногда Ригу называют центром советского сионизма в СССР. Но теперь это не центр. Очень много евреев уехало в Израиль. Очень много. Особенно это видно на пляжах Дзинтари и Майори. Раньше красивые жирные еврейки сидели там в шезлонгах и курили дамские сигареты «Фемина». Теперь они не сидят. Я говорю, что они сидят где-то в другом месте, на других пляжах. Ты никогда не была в синагоге?
— Нет…
— Не знаю, хорошо это или плохо. Я сам хожу до синагоги только на Пасху. И еще был, когда умер отец Миши Таля. Ты знаешь, кто такой Миша Таль?
— Таль? Кажется, шахматист, — припомнила Аня.
— Не кажется, а чемпион мира по шахматам! — разобиженно воскликнул Мишель. — Это еврей, которого любит вся Рига! Его даме я делал изумрудный кулон. Миша — прекрасный человек, удивительный, я должен тебе сказать, человек. Гордость Риги. Еще ей можно гордиться только композитором Раймондом Паулсом, а больше никаких знаменитостей здесь нет и на сто лет вперед не будет, это я тебе говорю. Но я думаю, что ты больше думаешь за танцы, за как погулять с мальчиками, да?
— Как сказать… — заколебалась Аня.
— Правильно. Красивая девушка за это и должна думать. В синагогу пусть ходят старики. Красивая девушка не должна много думать и за деньги. Это пусть делают мальчики. Веселиться здесь много где есть. Хорошо можно отдыхать. Не бойся заходить в кафе и рестораны. Здесь не обжираются в ресторанах, как в Москве. Можно весь вечер сидеть, танцевать, слушать музыку и всего-навсего иметь на столике чашечку кофе и бутылочку ликера. Официант на тебя не будет рычать, как зверь. Хорошее кафе для молодежи — в центре у памятника Свободы, называется «Луна», ударение на «у». Там когда-то, когда я был молодым, играл женский джаз, но потом у аккордеонистки от ее инструмента перекосился позвоночник, и джаз распался… На самый веселый и глупый праздник в городе ты уже опоздала. Это Янов день, Лиго Яна. Двадцать второго июня. Всем Янам и Иванам напяливают на голову дубовые венки и ходят как дураки. Праздник один год запрещают официально, другой год почему-то опять разрешают… Латышей это нервирует… Прости мне мой еврейский вопрос. Откуда у тебя хорошие деньги? Ты ведь еще не работала?