— Помолчи минутку. Дело надо закончить.
Через минуту Олег говорил в трубку:
— Кир? Это Олег. Соскочило дело… да, на наших глазах… Прямо на вокзале… Нет, мы даже подойти не успели… На меня орать нечего, твоя система не сработала… Мы ее узнали по красным туфлям и кейсу, но она не дошла до газетного киоска, нырнула в туалет, и там ее обложили… Папашка… Я не знаю, работает он по наркотикам или нет, но получается, что работает… Не пугай… Сам пошел к черту!
На этом разговор закончился. Олег пересел к столу и некоторое время молчал, Виктор напряженно смотрел на него. Потом Олег сказал, хмуро улыбнувшись:
— Фуфлыжник твой Кир. Сказал, что мы не прошли первой проверки. А он прошел?
— Знаешь, Олег, все к лучшему! Ну его к чертям собачьим со всеми его заморочками! В случае удачи получили бы копейки, а попадись — загремели бы на полную катушку!
— Не распространяйся при свидетелях.
Аня с трудом удержала смех: «не распространяйся», когда уж все рассказали как есть и вся картина ясна до последней черточки.
— Будем, братцы, просто отдыхать! — весело сообщил Виктор. — Набухаемся как следует, не хватит газа, так я у матери спирт найду, только это надо будет восстановить! Эй, маэстро, музыку!
Он врубил динамик на полную громкость и от полноты чувств принялся танцевать на крошечном пятачке между диваном и столом, подражая Майклу Джексону. Получалось хорошо.
Олег мрачно смотрел в стол и ни к чему никакого интереса не проявлял.
— У вас что, кунда сорвалась? — с фальшивым безразличием спросила Аня.
— Какая еще «кунда»?
— Ну, здесь так называют какую-нибудь денежную халтуру. По-моему, латышское слово.
— Не твое дело. Пить будешь?
— Буду.
Но он не пошевелился, чтобы разлить напитки по бокалам, это сделал Виктор. Снова выпили без тоста, будто хоронили кого.
После танцев в одиночку и очередного стакана «ерша-коктейля» Виктор захмелел, разговорился окончательно. Аню зачислил в свои старые подруги, а Олега принялся успокаивать:
— Ну соскочило дело, так соскочило, что ты накуксился? В конце концов, мать вернется, устроит нам опять работенку на товарной станции! Разгрузим, как в прошлом году, пару платформ с углем и купим по костюму, как собирались! Приоденемся и почапаем в «Луну»!
— При чем тут твой костюм! — угрюмо бросил Олег. — Я хотел свой угол снять, надоело в общаге торчать.
Вот и все, подумала Аня, теперь я знаю, как с тобой справиться. И никуда не отпущу. С первой минуты, с первой секунды, как увидела его на вокзале, она знала, что этот сдержанный, не по годам молчаливый человек нравится ей так, как до сих пор никто не нравился. Что-то совершенно незнакомое поднималось в душе Ани, едва она встречалась взглядом с приглушенным светом его синих глаз. Ей все в нем нравилось: слегка приплюснутые кончики пальцев, острые волчьи уши, покатые плечи, почти безволосая грудь, выглядывавшая из расстегнутой рубашки.
Но повышенный интерес к Ане проявлял только Виктор! Они уже несколько раз станцевали вдвоем, правой рукой Виктор держал ее ниже талии и терся о ее грудь, а она, хоть и не отстранялась, никаких ответных телодвижений себе не позволяла.
— Тебе Олег понравился? — на ухо спросил ее Виктор.
— Интересный парень, — ответила она.
— Ну, черт с тобой! — без огорчения ответил блондин. — Разберемся.
Он бросил ее посреди танца и тут же уселся к телефону, быстро набрал номер и через минуту прокричал:
— Галина?! Не спишь?! Шикарно! Слушай, подгребай ко мне, мои старики еще не объявились, а мы сейчас спирт давить начнем, и музыка у меня новая… Да, хорошая компания. Я, Олег и одна чувиха из балетного училища… Лады? Давай, я пошел спиртягу по мамашиным сусекам искать!
— Галка придет? — спросил Олег и поднялся со стула. — Пить я больше не хочу.
Он посмотрел на Аню ничего не выражающим взглядом и позвал:
— Идем?
— Куда? — весело спросила она.
— Туда. — Он кивнул на закрытую дверь в соседнюю комнату.
Стараясь не встречаться взглядом с Виктором, Аня покорно пошла за ним, хотя обидно было за такую бесцеремонность — звали «на любовь» хуже, чем проститутку, даже когда она за деньги соглашалась на такое дело, и то ее партнеры проявляли больше вежливости.
За дверью, естественно, оказалась спальня.
— Ну и что? — независимо спросила Аня.
Он взглянул на нее, помолчал и сказал равнодушно:
— Ничего. Раздевайся.
— Мне домой пора! И я совсем не собираюсь…
От сильного удара наотмашь она слетела с ног и несколько секунд ничего не соображала. Только почувствовала, что ее крепко ухватили за волосы, приподняли с ковра и вторично ударили — по другой стороне лица. Что-то взорвалось у нее в голове, не было сил даже крикнуть, не то что вывернуться. В тот же миг она почувствовала, как трещит разрываемое сверху донизу платье, и тут же от очередного удара по затылку ткнулась лицом в пыльный ковер. Платье слетело с нее вместе с купальником, и тяжелое раскаленное тело придавило ее грудью, животом и бедрами к полу, потом когтистые руки вздернули ее таз кверху, и мгновенная острая боль пронзила сзади насквозь. До живота, до горла.