Лиза с облегчением вздохнула, когда речи закончились и начались танцы на сцене. Погасили свет — и она перестала чувствовать себя тигром в клетке перед толпой зевак.
Еще через час, когда ноги окончательно затекли, Костя шепнул на ухо:
— Уходим.
Они собрали вещи и выскользнули из зала. За ними выскользнула одна из многодетных мам с бутылочкой минералки.
— Ребята, попить хотите? Вы извините, я еду не решилась взять, но хоть водички.
Пить действительно хотелось ужасно, и Лизино «спасибо» было искренним. Как только Лиза поднесла воду к губам, появилась префектурная дама, как-то по-особенному посмотрела на многодетную маму, и та испарилась.
— Что же вы так рано уходите? Вы же не все еще сняли. После окончания наш Виктор Викторович будет говорить.
— Извините, но у нас есть еще съемки, — сказал Костя, — мы даже интервью не успеем взять, так торопимся.
— Ну хорошо, — кивнула дама, — до свидания. Не забудьте позвонить нам и сказать, когда выйдет ролик.
Когда выходили, Костя увидел на тумбочке оставшиеся цветы — они лежали горкой.
— Возьми, — сказал он Лизе.
— Как это?
Костя сам набрал букет из одиннадцати крупных алых роз на длинных ножках и уже на улице вручил его Лизе.
— Это тебе. В честь женского дня.
— Но…
— Многодетным они все равно не достанутся. А этим противным бабам просто жалко оставлять. А ты красивая, — Костя вдруг всмотрелся в Лизино лицо, — тебе приятно цветы дарить.
Лиза покраснела.
— Теперь поняла, почему у Козлова фамилия говорящая?
«Злословие — грех», — мелькнуло в голове у Лизы, но вслух она сказала правду:
— Поняла. Потому что он козел.
Жанна возмутилась ужасно, услышав Лизин рассказ:
— Ты знаешь, я редко с ним пересекалась, но такого у меня никогда не было. Обычно поедешь снимать самую захудалую районную библиотеку, когда там ветеранов собирают поговорить о прошлом накануне Дня Победы, — и там суют эти несчастные бутерброды. Весь их стол самодельный — это чай, дешевое печенье и бутерброды с сыром, — но они обязательно посадят и журналиста, и оператора за стол, чаю нальют, угостят и еще с собой начнут заворачивать — дескать, у вас, деточки, работа сложная, вам голодными нельзя. А тут… вот наглые-то… Стакан воды пожалели — так хоть бы стул дали. Попробовал бы наш Козлов сам записывать два часа стоя свои блистательные речи!
— Жанна, а можно я сама текст напишу?
— У Сони спроси. Но если тебе хочется, напиши, покажешь ей свой вариант. Возьми за образец празднование Дня матери и прошлогодние варианты.
— А где они?
— В нашем компе, в файлах. По названию и по дате легко обнаружить. Только учти, текст должен быть слюняво-восторженным. Хоть он и козел, а без него мы никуда. Именно благодаря властям у нас зарплата белая, льготы, социальный пакет и прочее счастье.
Пока Лиза рылась в компьютере, отыскивая нужные файлы, прибежала Наташа.
— Девчонки, наша Инна звонила.
Жанна шепнула Лизе:
— Инна у нас работала несколько лет, потом ушла на «Столицу».
— Она теперь не корреспондент, а редактор. Работает с ток-шоу.
— Повысилась быстренько, — с завистью вздохнула Оля.
— Ну, она девочка способная и активная, — заступилась Ася.
— А разве на «Столице» есть ток-шоу? — удивилась Жанна. — Сколько раз смотрела у них новости, но не знала, что они еще и ток-шоу делают.
— Целых три штуки. «Москвич», «Москвичка» и «Наше поколение».
— И наша Инна везде редактор?
— Да. Ищет героев, сочиняет тексты, участвует в монтаже.
Лизе показалось, что перед ней рисуют картины какой-то другой, особенной жизни — как удивительно, еще вчера Инна работала здесь же, на обычном кабельном, а сегодня уже занимается ток-шоу на крупном московском канале.
Наташа продолжила:
— Инна говорит, что и мы можем участвовать.
— Где, как? — загалдели девочки. — Зрителями?
— Можно и зрителями.
— А как? А что надо? А когда?
— Помолчите, а? Я сама сейчас все перескажу, что от нее услышала, а вы разбирайтесь. Итак, можно выбрать любую передачу и пойти зрителем. В день снимается четыре-пять сюжетов, зритель должен быть на всех, в конце дня ему заплатят триста рублей.
— Ого, за это еще и платят? — удивилась Оля.
— Конечно! Ты подумай сама — одно дело — посидеть часик, передачку посмотреть, — объяснила Жанна, — а другое дело — просидеть пять часов. А вдруг тебе тема не интересна, или надоело, или еще что-то? Поэтому зрителям и платят, иначе они все будут приходить только на час и только на интересные темы.
— А ты откуда знаешь? — спросила Ася.
— У меня знакомая работает в «Новом времечке», она рассказывала, как зрителей на съемку ищут. Есть даже отдельная штатная единица — человек, который занимается зрителями. Найти, обеспечить явку, рассадить, научить правильно себя вести.
— Это что?
— Не жевать жвачку, например, не чесаться. Правильно хлопать в нужные моменты.
— Ого, как все сложно.
— Может, нам тоже сделать ток-шоу?
— Типа Малахова.
— А в роли Малахова генеральный.
— Нет, вести будем все по очереди.
Наташа оборвала:
— Девочки, я Инне обещала перезвонить, если кого-нибудь найду, дайте договорю. Так вот, зрителями — это на целый день, платят триста рублей, но за них отвечает не Инна, это не ее проблема. Если кто-то хочет — можно ей позвонить, но у нее другой вопрос. Хочет ли кто-то стать героями программ? Людьми, которые выходят и рассказывают истории по теме? За это не платят, но это просто интересно. Сразу говорю — требований никаких, просто приятная внешность и нормальная дикция — поэтому она нам и предложила, что тут косноязычных и крокодилов нет.
Девочки дружно засмеялись.
— А темы какие?
— Целая куча. Это зависит от передачи. Их же три. В общем, я пишу на листочке и прикалываю на стенд телефон Инны, кто захочет — звоните, узнавайте темы. Но сначала дайте слово, что, если кто-то поучаствует в передаче — расскажет остальным.
Лизе очень хотелось поучаствовать.
— Жанна, мне так хочется пойти, но я боюсь.
— Пойди сначала зрителем, — сообразила Жанна. — Посмотри, как снимается шоу, узнай изнутри всю кухню, а потом уже попросись героем. Можно сделать просто — скажи, чтобы кто-то из девочек, кто будет участвовать, сообщил тебе, когда передача и какая тема. Позвони Инне и напросись в зрители, как группа поддержки подруге. Тогда и узнаешь, что будет, и увидишь все подводные камни, которые укрыты от зрительских глаз. Как тебе?
— Жанна, ты гений! Мне бы твои мозги!
Жанна приятно смутилась.
В итоге Ася решила поучаствовать в передаче про курение. Коллеги даже не сразу поверили.
— Ты же куришь! Что ты можешь сказать?
— Это и скажу. Что курить здорово. Это «Наше поколение», молодежное ток-шоу, и тема поставлена: курить — не курить.
— Ты собираешься говорить, что курить — здорово? Да тебя разорвут на части.
— Я собираюсь говорить, что курить или не курить — личное дело каждого, если это не мешает окружающим. Как и плевать семечки, пить шампанское, ругаться матом и так далее. У себя дома или в специально отведенных местах — кури, плюй, матерись и пей, но не там, где не положено.
У Аси действительно был пунктик — она никогда не курила на улице, только в курилках. В общем, девочки решили, что она сошла с ума, подставляя себя в такую сомнительную тему, а Лиза напросилась зрителем.
Быть зрителем ей не очень понравилось. Зрителями командовали, как стадом баранов, резко и грубо, сидеть оказалось неудобно, спина быстро затекла, ноги стало сводить, от софитов струйки пота побежали под пиджаком, волосы прилипли ко лбу. К счастью, после каждой снятой передачи давали перерыв — курящие кидались к окну, высовывались в него, а некурящие бродили по коридору и обсуждали впечатления. Передачу с Асиным участием сняли предпоследней. Ася прекрасно выглядела (наверняка наведалась к Наташе — парикмахеру от Бога), держалась уверенно и свою позицию отработала четко. Зрители аплодировали вяло (Лиза старалась за всех) — наверное, устали, да и сложные мысли были у Аси насчет культуры. Дело ведь действительно не в курении, а в отсутствии у многих курильщиков культуры. Если они бросят курить — они будут точно так же мешать окружающим, слушая громкую музыку, толкаясь, сплевывая под ноги или матерясь. Зачем тогда бороться за то, чтобы не курили? Надо бороться за культуру поведения во всем.