Но у юношей нет времени наблюдать за тем, что происходит на небе. Не для того вновь сегодня, в тревожную ночь, вышли на улицы Валентин Мальцев и его друзья, такие же, как и он, комсомольцы — вчерашние школьники.
Прильнув к стенам зданий, чтобы не пострадать от осколков зенитных снарядов, парни сворачивают в переулки, застроенные громоздкими мрачными домами старого города.
Дома погружены в темноту. Светомаскировка соблюдается строго. Ленинградцы постигли ее искусство, зная, как она для них жизненно необходима. Под фашистскими самолетами должна быть только непроницаемая темнота. Пусть сбрасывают свой смертоносный груз, где придется, а не точно в цель, пусть не удастся им оставить осажденный город без хлеба, воды, света.
Но почему же нет-нет, а немецкие летчики достигают цели, и тяжелые бомбы обрушиваются то на больницу, то на крупный продовольственный склад? Могли бы разве они сделать это в такую вот темную ночь, не получив помощи с земли?
В семье бывает не без урода. Были, конечно, уроды и в славной мужественной семье ленинградцев, изумлявшей весь мир беспримерным героизмом, готовностью на любые жертвы во имя победы. В советском городе, даже схваченном стальными тисками блокады, фашизм не мог рассчитывать на «пятую колонну», которая до того распахнула перед ним ворота многих европейских городов. Враг вынужден был довольствоваться здесь ничтожно малым в сравнении с тем, что находил задолго до решающего удара в стены Мадрида, Парижа, Праги… Но и это ничтожно малое явилось для него большой и важной находкой.
Фашистские лазутчики, предатели Родины были где-то здесь, в лабиринте улиц, в громадах затемненных домов. Днем они ничем не выдавали себя: рядом с тобой работали на заводе, строили баррикады, стояли в очередях… А когда наступала ночь и с дьявольской пунктуальностью в одни и те же часы и минуты фашистская авиация принималась бомбить Ленинград, гадина высовывала ядовитое жало: вдруг покров светомаскировки рвала на части сигнальная ракета, пущенная с земли, и бомбовозы врага, получив точный ориентир, выходили на цель.
Валентин Мальцев — худощавый, высокий и стройный парень — вместе с двумя своими товарищами (он назначен старшим) совершают очередной обход отведенного им сектора наблюдений. Внимательными взглядами окидывают они дома. Нет, темнота нигде не нарушалась. Неужели они снова вернутся ни с чем? Но ведь ракетчики действуют, точно известно!
Вдруг на узенькой тупиковой улочке, где дома заслоняли друг друга, образуя глубокие колодцы-дворы, все трое внезапно замерли. Наверху такого колодца они и увидели то, что с нетерпением ждали, ради чего бодрствовали не одну тревожную ночь… Это и обрадовало их и возмутило: из окна шестого этажа (этаж они определили мгновенно) кто-то послал в небо навстречу немецким бомбовозам сигнальную ракету.
Они знали этот двор и этот дом. Знали его еще по мирным дням. Здесь жили их товарищи по пионерской дружине, а позднее — комсомольской ячейке. Отсюда направлялась, бывало, их веселая компания на фабричный стадион, расположенный невдалеке.
Первым стремлением было — тотчас же броситься в темный, но знакомый подъезд, взбежать по крутой узкой лестнице, сорвать с петель дверь, за которой укрылся предатель, задушить его собственными руками!.. Ну, а если ракетчик не один и враги вооружены? Голыми руками разве их возьмешь? Только спугнешь, дашь возможность уйти. А у комсомольцев, помогавших отрядам противовоздушной обороны, руки действительно были голыми: Валентин и его друзья не имели оружия.
— Будем действовать иначе, хладнокровнее и благоразумнее, — сказал Мальцев, с трудом сдерживая волнение. — Ты, Василек, бегом в штаб, доложишь дежурному. Потом приведешь сюда кого следует. Скорее, как можно скорее!
— Я не перепутаю подъезды? — растерялся Василек, щупленький, совсем еще мальчик. Он готов был, не мешкая, помчаться в темноту под градом осколков.
— Не беспокойся, этого не случится. Возле нужного подъезда тебя будет ждать Коля. — Мальцев повернулся к другому юноше:
— Ты меня, Коля, приведешь туда, — Валентин махнул рукой в сторону, откуда взвилась ракета. — Запомнишь квартиру и спустишься вниз, к подъезду. Станешь здесь «маяком».