Говорят, ничто не происходит случайно… Очередное доказательство этому получил, когда из подмосковной деревеньки, где летом обитаем, из Кобякова, пешком шел на железнодорожную станцию, в Звенигород, и обогнавший меня черный новенький «мерседес» остановился и стал вдруг сдавать назад. Редкостное, прямо скажем, явление — тем более, что не только не поднимал руки, даже не оглядывался — заставило меня прибавить шагу: за рулем улыбался Владимир Михайлович Ли.
Пришлось развести руками:
— Володя? Ну, не цирк, и правда!
— Цирк, — посмеивался он. — Точно — цирк. Что ты тут делаешь?
— Я-то здесь живу, это ты — что?!
— Так и я вроде как живу: мы тут дачу снимаем. В основном из-за внука: домашнее молоко, свежий воздух…
Пора, пожалуй, сказать, что Владимир Михайлович, — тесть Маирбека. Сын корейца и украинки, с русской женой он произвел на свет Божий красавицу, против которой не устояла мужественная Осетия. И на следующий день я показывал ему свою «историческую», купленную у одного из потомков Пушкинской няни, Арины Родионовны, избу, в которой его встречала двухлетняя внучка Василиса, а потом мы поехали знакомиться с её ровесником, сыном Марика и Марины, внуком Ирбека — Юрой.
Черноглазый и чуть смуглый бутуз крепко обнимал деда за шею, и я долго уговаривал его пойти ко мне, он, наконец, решился, но стоило оказаться у меня на руках, как тут же раздался такой густой, ну, такой богатырский рев!
— Нарт! — сказал я, отдавая его Володе. — Разве обычный ребенок смог бы так?
— Шутишь, а он, и правда, — богатырь, — как бы не без некоторого смущения от моей похвалы подтвердил Владимир Михайлович. — Стараемся с бабушкой, и Марина, когда не с Мариком, помогает. Потому и живем тут, хоть на работу далековато. Собираюсь перейти правда…
— Ты? — я удивился. — Из цирка?!
— Нет, внутри него…
— То-есть?
— Маирбек просит пойти к нему администратором группы, сейчас ему без надежного помощника никак… Максим Юрьич поворчал было, но Марик уговорил его: ударили по рукам. На мое-то место найдется столько желающих, что выбрать можно, — и улыбнулся своей восточной мягкой улыбкой. — Выбирает пока генеральный!
— Это великолепно, если станешь Марику помогать!
— Конечно! — согласился охотно, и в голосе вдруг послышалась застарелая горечь. — Нам-то кто помогал?..
Печальную историю Владимира Михайловича знал давно: «на Цветном» был уже одним из ведущих акробатов, но, как многие цирковые бродяги, скитался в Москве по съемным квартирам, мечтал о кооперативе, и вот оно, вот — группу, в которой работал, включили в «японскую» выездную программу. Выступать в Стране Восходящего Солнца предстояло долгонько, появился шанс подкопить деньжат, но для этого надо было ввести тот самый «режим жесткой экономии». А на чем можно сэкономить? Конечно, на еде.
Голь на выдумки хитра, дело известное: и сам давно уже знал об этих печальных «маленьких хитростях», и снова подучили коллеги — один из самых объемистых сундуков для хранения реквизита забили банками дешевых консервов.
— Впервые в жизни лежал потом в собственной квартире, смотрел на голые стены и помирать готовился, — грустно посмеиваясь, рассказывал мне, когда возвращались однажды в его машине из Новогорска, где поминали Ирбека. — Там я ещё держался на этой проклятой кильке в томатном соусе с сухарями. А стоило вернуться, во мне будто какая-то пружина лопнула… Как в часах. Мало того, что в желудке непереносимая боль, покрылся сыпью, потом такие струпья по всему телу пошли — не мог себе вообразить, что вообще такие бывают. Стыдно сказать: лежал, гнил заживо, и никакие врачи…
Надолго замолчал, а я вспомнил, как десятка два лет назад позвонил вдруг из Новороссийска Ирбек: нет ли у меня добрых знакомых в Главном таможенном управлении?
Что, спрашиваю, случилось?
Нетелефонный разговор, отвечает, да что теперь делать: только что вернулись из Турции, где у осетин большая диаспора… И земляки насовали подарков, ну, как откажешься — люди на чужбине несколько лет ждали приезда конников с родины! И сами ребята кое-что прикупили, ведь знаешь: и ломаный-переломаный Ким Зангиев голый, считай, уходит на пенсию, и Славик Камаев… Привезли этого дерьма, шарфиков да косынок нейлоновых больше, чем полагается — арестовали наш реквизит…