Нэнси изумленно посмотрела на нее. Заметив это, Лу смутилась.
— Не подумай, что, отправляя тебя в Лондон, я намеревалась разрушить вашу с Чаком помолвку, но… Признаюсь честно, у меня была надежда, что, увидев тебя, Грег задумается о браке. Ведь когда-то любовь и семья являлись тем, чего он больше всего желал.
Нэнси с сожалением покачала головой.
— Боюсь, что ты ошибаешься. Только не Грег.
Он был великолепен в постели. Заботлив, внимателен. Одновременно нежен и страстен. Нэнси всегда будет помнить сладостные мгновения их близости.
Но Грег ни разу не сказал: «Я люблю тебя».
Потому что не любил. И Нэнси знала, что этого никогда не случится.
Разрыв помолвки двух влюбленных стал для Престонвилла сенсацией, что и понятно — не так уж много событий случалось в этом городке. Понадобилось не меньше месяца, прежде чем утихли досужие пересуды.
Нэнси никогда не думала, что будет настолько благодарна сломавшейся задвижке на дверях огромного трейлера, везшего через Престонвилл сотню предназначенных для продажи свиней. В результате свиньи разбрелись по всей округе, и понадобились две пожарные машины, полдюжины пикапов, десяток местных фермеров, четверо полицейских во главе с начальником участка, чтобы окружить и собрать беглецов.
О более удачном происшествии нельзя было и мечтать. После случая со свиньями тема разладившейся свадьбы благополучно канула в небытие. А вскоре начались конные спортивные соревнования, и Нэнси, наконец, смогла вздохнуть свободно. Хотя ее ночи по-прежнему оставались бессонными.
Однажды, возвращаясь в пятницу с работы, она столкнулась с Чаком. Это была их первая встреча, после того как тот привез ее в родительский дом из Лондона.
Нэнси тысячу раз порывалась позвонить Чаку, чтобы извиниться и как-то загладить свою вину, но она так и не осуществила своих намерений. Она просто не могла подобрать нужных слов.
Сейчас ей тоже ничего не шло в голову. Однако, учитывая то обстоятельство, что в это же время по другой стороне улицы шли мистер Арчер с сыном, а из-за живой изгороди ближайшего коттеджа выглядывала обрезавшая кусты миссис Пиллоу, для Нэнси не представлялось возможным разминуться с Чаком, не сказав ни единого слова.
Впрочем, Нэнси и сама не собиралась так поступать. Ведь это был Чак, очень дорогой для нее человек. Ей хотелось, чтобы, несмотря на разлад, они оставались друзьями.
— Привет, — сказала Нэнси с улыбкой.
— Привет, — улыбнулся Чак в ответ.
Впервые, с тех пор как они расстались. Нэнси почувствовала, что у нее сжимается горло.
— Как поживаешь? — спросил бывший жених.
— Нормально. А ты?
— Уже лучше. — Действительно, голос Чака звучал бодрее, как у выздоравливающего. Вероятно, его разбитое сердце понемногу заживало.
— Я рада, — тихо произнесла Нэнси. — Мне… хотелось позвонить тебе, но… — Она умолкла.
Чак хмуро усмехнулся.
— Думаю, хорошо, что мы не общались.
Они обменялись долгим взглядом. Очень внимательным. Как будто расстались детьми, а встретились взрослыми. Затем Нэнси кивнула, соглашаясь с тем, что только что сказал Чак. Оба по-прежнему молчали. Вдруг Чак произнес:
— Знаешь, ты была права. Ну, насчет нас с тобой. То есть… насчет разрыва помолвки.
Нэнси немного удивилась.
— В каком смысле?
— Я звонил твоей хозяйке.
— Это какой же? — еще больше удивилась она.
— Софи, — пояснил Чак. — Мне хотелось понять. Тебя и вообще, что происходит. В частности, нет ли здесь моей вины, ведь это я позволил тебе уехать.
— Не позволил, а просто не мог остановить, — сдержанно поправила Нэнси.
Чак спокойно кивнул.
— Я это понял. После того как потолковал с Дженнет. Она помогла мне кое-что понять.
— Ты беседовал с Дженнет? — заморгала Нэнси.
— Э-э… Софи ничего не знала, но предположила, что ее сестра может быть в курсе. И дала мне телефонный номер Дженнет. А уж она-то поведала мне, что ты… — Он остановился, и на его скулах проступили красные пятна. Кашлянув, Чак продолжил: — Что ты раздевалась перед этим фотографом.
Нэнси ахнула. Затем в панике огляделась по сторонам. К счастью, поблизости не оказалось никого, кто мог бы услышать их разговор.
— Дженнет рассказала тебе? — Она хватала воздух ртом как вытащенная из воды рыба.
— Да, но объяснила, что все произошло по ошибке, — быстро произнес Чак. — И все же я подумал: это не Нэнси. Не та Нэнси, которую я знаю… — Он пожал плечами. — И чем дольше я размышлял, тем больше склонялся к мысли, что ты права. Мы выросли, и заключенный в школьные годы союз потерял смысл. Ты первая догадалась об этом, верно? — Помолчав, Чак смущенно взглянул на нее. — Мне жаль, что я ударил мистера Беркли.
— Он здесь ни при чем, — покачала головой Нэнси.
Чак криво усмехнулся.
— Он дурак. Если не любит тебя. Последний идиот. Я так Дженнет и сказал. Кстати, она со мной согласилась.
— Вы это обсуждали? — Нэнси не могла поверить собственным ушам.
— Да… Дженнет отличная девчонка, правда? — Чак снова улыбнулся.
В выражении его лица появилось нечто такое, что заставило Нэнси пристальнее взглянуть на бывшего жениха. Чак и Дженнет? С ума сойти! Впрочем, чего только не случается в жизни…
Возможно, у них все сложится лучше, чем у нее с Грегом.
Нэнси склонила голову набок.
— Тебе нравится, когда у девушки лиловые волосы?
Беркли пребывал в безысходном отчаянии. Вся его жизнь зашла в тупик. Он уже ничего не понимал.
Ведь ты же с самого начала все знал, твердил он себе денно и нощно. Как только она появилась, в воздухе запахло опасностью…
Однако от осознания собственных промашек легче на душе не становилось. Грег уговаривал себя, что не пройдет и пары недель, как он даже думать забудет о недавней истории. Мало ли у него было ассистенток? Он и имен-то их никогда не запоминал. Подумаешь, проблема! Одной больше, одной меньше…
Но время шло, а Нэнси словно постоянно присутствовала рядом. Он до мельчайших подробностей помнил и ее, и все, что с ней связано.
Он жаждал Нэнси!
Однако обладать ею было невозможно — она принадлежала Чаку. Грег сам же и отдал ее фермеру в порыве благородства!
И продолжал сходить по ней с ума.
Он стал отшельником, избегал всех, не отвечал на телефонные звонки. Но однажды трубку все же пришлось снять, потому что кто-то настойчиво прорывался к нему.
— Ну наконец-то! — раздался голос Сюзи. — Соизволил все-таки! А я уж хотела отправить тебе открытку с предложением поискать другого агента. Скажи, неужели сломанная нога не позволяет разговаривать по телефону?
— Что тебе нужно? — сухо поинтересовался Беркли.
— Сегодня ты обязан присутствовать на рекламном приеме в честь выпуска новой парфюмерной линии «Шесть граций»! — отчеканила Сюзи.
Он закрыл глаза и попытался на ходу придумать предлог, чтобы никуда не ходить. Впрочем, в случае с Сюзи могла сработать лишь одна отговорка: он умер и погребен. Все остальные будут тотчас отвергнуты.
— Моя нога… — начал Грег.
— Дорогой, танцевать тебе не придется. Придешь, улыбнешься кому следует, выслушаешь комплименты и исчезнешь. Снимки выше всяких похвал. Девушки чудесны.
Но не настолько, как та, которой на фото нет.
— Все. Увидимся. — Сюзи повесила трубку, прежде чем Грег успел сказать, что прием обойдется и без него.
В конце концов он поехал. Больше ему ничего не оставалось делать. Ведь он и впредь собирался работать в этом городе.
Только напрасно Грег надеялся остаться незамеченным. Его сразу окружили люди, в основном дамы, которые принялись охать и ахать по поводу его поврежденной ноги. Это продолжалось весь вечер. Каждая гостья хотела запечатлеть на щеке Беркли поцелуй, а многие так просто выражали желание проводить его домой и там всеми известными им способами облегчить его страдания.