Рона посмотрела отсутствующим взглядом на мастихин в своих руках, чуть повернула его, чтобы рассмотреть темно-фиолетовую краску на нем, и пробормотала:
— Надо добавить немного кадмия…
В отчаянии Александра всплеснула руками.
— Не удивлюсь, если бедная малышка погребена под кучей рисунков!
Но «бедная малышка» лежала на стеганом матрасике между мольбертами, перекатывалась с боку на бок, держась за пальцы ног, гукая и глядя в стеклянную крышу мастерской.
— Ах, малышка… — Мать Александры подошла к девочке и сделала ей «козу», в ответ на что та улыбнулась и засучила ножками. — Я хотела положить ее в твою колыбельку, но не могла вспомнить, куда я ее засунула… Она срыгнула несколько раз после молока… Может, в ее возрасте еще рано давать коровье молоко…
Рона оглянулась с рассеянным видом, пока ее взгляд не остановился на Райли.
— Вы, должно быть, отец. Она очень на вас похожа.
— Нет! — Райли был в отчаянии.
Он провел ладонью по лбу, а потом взъерошил волосы. Сходство с девочкой стало еще более заметным.
— Она не моя. У меня нет детей. Господи, — сказал он, — ну почему мне все время приходится это повторять?
— У вас одинаковый цвет глаз, и лица похожи, — пожала плечами Рона. В глазах Райли блеснул недобрый огонек, и она поспешила добавить: — Впрочем, это не мое дело. — Она вдруг пристально посмотрела на Райли и воскликнула: — Джеральд Темплтон! Да, что-то есть в глазах… — Она подошла, взяла Райли за подбородок и, повернув его голову, стала изучать профиль. — Вам приходилось позировать для портрета?
— Рона, у тебя остались чистые памперсы? Нужно поменять Бренне.
Рона махнула рукой в неопределенном направлении.
— Я еще достала из чулана ванночку на случай, если не появится мать.
Пока Александра меняла памперсы, Рона и Райли беседовали, но так как они отошли в дальний угол студии, до нее доносились лишь обрывки разговора.
Она уже застегивала на девочке непромокаемые трусики, когда подошел Райли.
— У вас есть книга «Три тысячи имен для ребенка», а вы выбрали почему-то Бренну.
— Это имя означает «черное, как вороново крыло», а у нее темные волосы.
— А почему вам не нравится Сьюзан или Сара?
— Или Ванесса, или Кассандра — так, чтобы было побольше букв «с», — лукаво сказала Александра. Взяв двумя пальцами грязный памперс, она встала. — Послушайте! Это я вставала к ней ночью, я меняла ей пеленки, кормила и носила на руках, пока она не заснула. С какой стати вы теперь влезаете и предлагаете ребенку имя? Ее зовут Бренна! — отрезала она.
Она вышла, чтобы выбросить памперс, а когда вернулась, студенты уже ушли, а ее мать стояла у мольберта. Бренна лежала на своем матрасике, а Райли, хотя и стоял рядом, не обращал на ребенка никакого внимания.
— Спасибо за помощь, Рона.
Взгляд Роны был снова как у лунатика, но он прояснился, когда она посмотрела на Райли, рассматривавшего какую-то картину.
— Сто лет не видела тебя в обществе мужчины, — неожиданно прокомментировала Рона.
— Он просто помогает мне разыскать мать Бренны, вот и все.
— У него хорошая внешность. Красивая фигура. Отличный нос.
— Ты говоришь так, будто оцениваешь бутылку красного вина, — фыркнула Александра. Взгляд Роны, направленный на Райли, снова стал отрешенным. А он наклонился над девочкой, опустился возле нее на колени, что-то тихо сказал, а потом ущипнул пухленькое тельце. Девочка гукнула и ударила Райли ножкой в руку повыше локтя. Тут же крошечная ступня исчезла в большой ладони Райли.
У Александры, наблюдавшей эту сцену, что-то перевернулось внутри, как будто она внезапно попала в воздушную яму.
— Наверно, называет ее Сюзанной, — мрачно буркнула она.
Райли взял Бренну на руки и подошел к мольберту, где Рона снова взялась за новый портрет.
— Вы ехали по Милтон-роуд? — спросила она, энергично накладывая мазки. — Видела портрет твоей мачехи? Красотка, не правда ли? Ни единой морщинки. Замазали, наверно. Ведь ей уже тридцать.
— Рона…
— Лекси, дорогая, я давно все это пережила. — Рона так весело улыбнулась, что Александра забеспокоилась.
Рона положила кисть и накинула на мольберт тряпку.
— Надеюсь, вам удастся найти мать ребенка. Или отца. Хотя с отцами дело обстоит сложнее, не так ли?
— Вы видели этот портрет у меня в кабинете. — Райли помог Александре сесть в машину и взял ее сумку. — Почему вы мне не сказали, что его написала ваша мать?
— Мне показалось, что это не имеет значения. — Она откинулась на спинку сиденья, прижав к себе Бренну.