— Не обязательно, у нее будут другие обязанности.
— Обязанности?
— Скажем так: играть определенную роль в моей жизни.
— Ммм... вы говорите так, словно нанимаете помощника или что-нибудь в этом роде.
— А разве супруги не помогают друг другу? Я бы хотел иметь рядом женщину, которая принимала бы моих друзей, когда я приглашаю их в гости, брала бы на себя светские аспекты моего бизнеса, умела спокойно разговаривать с послами и президентами и ладить с моей семьей.
— Родители наверняка подберут вам кого-нибудь, — проговорила она.
Он думал об этом. Фатима была прекрасной спутницей — умной, развитой, красивой. Выбрали ее родители, но их совместная жизнь оказалась очень приятной. И теперь его мучили сомнения: в самом ли деле ему хочется повторить этот путь? Он бросил взгляд на Бриджет — глаза у нее были закрыты, а волосы торопливо отброшены назад. Вид у нее был утомленный и такой обаятельный, что он снова мучительно захотел ее.
— Да, они организовали мой первый брак, а вот следующий я сам себе организую. Если снова женюсь.
— Вы найдете кого-нибудь, похожую на Фатиму? У вас было много общего в воспитании, были общие интересы?
— Мо.
Она открыла глаза и улыбнулась. Рашид почувствовал, как у него заколотилось сердце. У нее была совершенно очаровательная улыбка, может потому, что вместе с ней у нее вспыхивали глаза.
— Вы захотите еще много детей? — спросила она.
— Много? — Он отрицательно покачал головой. — Может, еще одного или двух.
— Ммм... А я бы хотела полдюжины. И еще собак, кошек и кроликов. У моих малышей будет самое счастливое детство, чтобы, когда они встанут на ноги, у них была надежная опора.
— А в вашей жизни есть надежная опора? — спросил он.
Бриджет пожала плечами.
— Отец не испытывал любви к матери, и я это знала. Но он любил меня и не обижал. Наверное, он что-то чувствовал к маме, но это не имело ничего общего с той страстью, которую он испытывал к своей прекрасной Изабелле.
— Чисто западная точка зрения — брак должен строиться на страстной любви, — мягко усмехнулся Рашид. Он вспомнил свою кузину Ясмину. Она вышла замуж по любви, была безумно счастлива и в любом обществе открыто демонстрировала привязанность к мужу и детям. Его собственные отец и мать на людях относились друг к другу куда сдержаннее. Так ли они вели себя с глазу на глаз?
Вспоминая, как мало тем для разговоров было у них с Фатимой, когда они оставались одни, он подозревал, что так оно и было. Будь у них побольше общих интересов, им было бы о чем поговорить помимо последнего приема, где они побывали, или как ведет себя Мо. И все же он любил жену, ему не хватало ее. И он печалился, что Мо не помнит женщины, которая дала ему жизнь.
Ашира заржала. Рашид поднялся, подошел к кобыле, погладил ее и сказал несколько ободряющих слов. Но она продолжала беспокоиться. С чашкой кофе в руках к дверце стойла подошел ветеринар.
— Осталось недолго. Может, вашей подруге стоит подойти с другой стороны перегородки? — Он говорил по-английски с сильным акцентом.
Рашид кивнул и посмотрел на Бриджет.
— Вам лучше выйти оттуда. Она готовится к родам, и присутствие незнакомых людей волнует ее.
Бриджет медленно поднялась и заняла место ветеринара с внешней стороны дверцы. Тот вошел в стойло, допил кофе, оглянулся и протянул ей пустую чашку. Бриджет прислонилась к загородке, взволнованно наблюдая за происходящим.
Жеребенок появился на свет как в учебнике, ножками вперед, и околоплодный пузырь разорвался еще до окончания процесса родов. Посмотрев на Бриджет, Рашид поразился выражению неподдельного счастья у нее на лице. На глазах у нее блестели слезы, она широко и искренне улыбалась.
— Как он хорош, — шепнула она.
Ветеринар осмотрел кобылу и жеребенка и отступил назад, чтобы природа завершила дело. Ашира начала тыкать мордой в своего первенца, облизывать его и ласкать. Полежав, крохотный жеребенок попытался встать на ножки. Дважды он падал, и Бриджет заливалась смехом, Рашид улыбался — новорожденные все такие неуклюжие. Но меньше чем через год этот малыш будет носиться по полям и вырастет в сильного арабского жеребца, который принесет немалые деньги.
— Восхитительное зрелище. — Бриджет засмеялась, когда малыш снова свалился. — Бедняжка! Неужели ему нельзя помочь?
— Он справится. Быстрей окрепнет. — Рашид подошел к ней.
Вскоре жеребенок в самом деле утвердился на ножках и осмотрелся, словно спрашивая: и что теперь? Мать снова подтолкнула его мордой, показывая, куда двигаться, чтобы получить молоко.