— Садись, — она толкнула Винченцо на кровать. Присев рядом, Мэри-Бет взяла жениха за руку, и начала свое повествование.
Она хладнокровно рассказала о появлении Исабель и ее безумном плане избавления от неугодной соперницы. Но та часть истории, где появляется ее кузина и племянница и где Кит, лишь из чистого упрямства не вошедший вместе с матерью, отвлекает Исабель, была рассказана со слезами на глазах.
Винченцо пробормотал утешения, и Мэри-Бет поняла, что еще не все выплакала сегодня. Она упала на мужскую грудь и оросила ее слезами, рассказывая о том, как думала, что стала убийцей. К счастью, Исабель очнулась до того, как приехала скорая помощь. Врачи увезли преступницу в больницу, но в целом ее жизни уже ничего не угрожало.
Пытаясь утешить девушку, Винченцо сцеловывал ее слезы, укачивал, словно маленького ребенка. Его неимоверная нежность стала бальзамом для души Мэри-Бет, и заключительная часть истории, касающаяся общения с полицией, была поведана хладнокровно.
— Dios, что тебе пришлось пережить. Не знаю, как бы я смог жить без тебя.
Винченцо крепко прижал девушку к себе, понимая, что действительно мог потерять ее, и тогда его жизнь превратилась бы ад.
— Энцо, я должна тебе рассказать еще кое-что, — дрожащим голосом заявила Мэри-Бет, отстраняясь от мужчины.
— О нашей помолвке? — настороженно спросил Винченцо.
— О помолвке? — Сообразив, какие мысли могли посетить его голову, девушка пылко запротестовала: — Энцо, ты не виноват в том, что какая-то сумасшедшая имела на тебя виды. Поверь, я люблю тебя и не собираюсь сбегать, едва лишь на горизонте забрезжат проблемы. Ты мой, и я буду бороться за тебя хоть со всем миром. Уяснил? — она ткнула ему в грудь указательным пальцем.
— Уяснил, — ухмыльнулся Винченцо. Мужчина взял ее за руку и, обхватив пальчик губами, осторожно прикусил его.
— Ох, — выдохнула Мэри-Бет. Ее ресницы затрепетали, а низ живота залила томительная теплота. Но, прежде чем предаваться безумному сексу, следовало рассказать последнюю новость. Она вырвала руку и сказала: — Исабель рассказала мне, что… — Мэри-Бет не смогла закончить фразу, просто не смогла.
— Что?
— Прости, я знаю, как подготовить тебя к этому. Исабель призналась в том, что убила Амели, — выпалила на одном дыхании девушка.
— Что?!
— Да, это так. — Мэри-Бет вкратце рассказала эту часть истории.
— Неужели я, наконец, свободен? — все еще не веря, спросил Винченцо.
— Да.
— Ты мой талисман, — воскликнул мужчина, обнимая Мэри-Бет и целуя ее, — мой ангел-хранитель. И теперь я никогда тебя не отпущу.
— Ловлю тебя на слове, — рассмеялась девушка и вернула ему поцелуй.
Эпилог
Пять недель спустя.
Мэри-Бет стояла в холле Дуомо , нетерпеливо ожидая своего выхода.
Франческа уже неторопливо продвигалась по проходу под руку со своим отцом, а потом была ее очередь.
Пальцы девушки суетливо мяли ножку букет, и Саймон, стоящий рядом, тихонько прошептал:
— Успокойся, Бетси, все будет хорошо.
Но и после этого Мэри-Бет не смогла стоять спокойно. Девушке хотелось громко возвестить о своей радости, поскольку сил таиться уже не осталось.
Никто не догадывался о ее секрете. Все вокруг, видя волнение девушки, предполагали, что это обычное нетерпение невесты. А Мэри-Бет лишь смотрела на них и сжимала губы, боясь, что слова выскочат наружу помимо ее воли. Она молчала, поскольку сначала должна была поделиться своей тайной с Винченцо, но ей не удавалось выкроить и секундочки, чтобы побыть наедине со своим женихом.
Конечно, подозревать о своем состоянии Мэри-Бет начала еще накануне, но лишь вчера ей удалось ускользнуть от пристального внимания родственников и друзей и, наконец, купить тест на беременность. Но воспользоваться им удалось не сразу — последние штрихи в свадебной подготовке, шумный девичник, закончившийся чрезвычайно поздно.
Лишь утром Мэри-Бет вспомнила о самом главном. А ведь этому делу нужно было уделить какие-то несчастные три минуты. Закрывшись в ванной, она продела все необходимые манипуляции. На всякий случай девушка использовала три разных теста. Следующие три минуты, казалось, длились годы. Но вот они истекли, и когда Мэри-Бет увидела столь желанные две полоски, то готова была вопить от радости.
Девушка отправилась на поиски Винченцо прямо так, как была: в ночной рубашке и халате. Лишь выскочив в коридор, Мэри-Бет поняла, что это не совсем приличный вид для блуждания по отелю. Она переоделась, но когда выходила из номера, столкнулась с Ванессой, пришедшей, чтобы начать процесс одевания невесты.
Мэри-Бет хотелось плакать от отчаяния, но что-либо изменить было невозможно. Спустя полтора часа она была одета, накрашена и причесана, да только встречаться с Винченцо ей категорически запретили — жених не должен видеть платье невесты до церемонии. Девушка мысленно прокляла все существующие предрассудки, но переспорить родных не смогла.
Невеста встрепенулась: музыка смолкла, а потом органист начал заново. Нацепив улыбку, Мэри-Бет под руку с братом двинулась к Винченцо — своему возлюбленному, своей судьбе. Она надеялась, что выглядит счастливой и безмятежной.
Но, по-видимому, ее усилия не увенчались успехом, поскольку Винченцо, приняв ее руку у Саймона, настороженно прошептал:
— Что случилось?
— Все хорошо, — улыбнулась Мэри-Бет.
— Лайза! — нахмурился жених.
Секунду девушка колебалась, но потом восторженно прошептала:
— Я беременна.
Винченцо издал радостный вопль и, подхватив невесту, закружил. Поставив Мэри-Бет на пол, мужчина поймал укоризненный взгляд священника.
— Извините, пожалуйста, — сказал Винченцо, но в его глазах не было ни капли раскаяния.
Мэри-Бет посмотрела на мужскую ладонь: Винченцо предлагал ей не только руку — он предлагал ей долгую и счастливую жизнь. Она смело вложила в нее свои пальчики.
Девушка перевела взгляд на священнослужителя, читавшего наставление будущим супругам. Брак, получивший благословение церкви, был священным. Это была дорога, длинною в жизнь. Это было навсегда.
Но могла ли она поверить словам священника? Дрожь прошла по телу Мэри-Бет, когда она представила, что он ошибается.
Ощутив крепкое пожатие пальцев Винченцо, девушка взглянула на будущего супруга. В его глазах читалась взрывоопасная смесь любви и страсти.
И Мэри-Бет поверила, что брак — это навсегда.
И не было в тот день невесты счастливее.