Болезнь Люси надломила Торнтонов; из их жизни исчезла всякая радость. Неожиданно Литтон подумал: не потому ли он увлекся Сьюзен Каслтон? Ее легкомыслие и беззаботность показались ему именно такими качествами, которые способны развеять его тоску…
Мисс Смит с интересом разглядывала улицы, по которым они ехали; она сидела, плотно сцепив пальцы на коленях. Правда, когда карета круто повернула за угол, он заметил, как крепко она схватилась за край сиденья – у нее даже побелели костяшки пальцев.
– Здесь совершенно безопасно. У меня один из самых искусных кучеров в Лондоне.
Она посмотрела на него, а потом снова обратила взгляд в окно.
– Обычно пациенты сами приходят ко мне, милорд.
– Значит, вы не пользуетесь наемными экипажами?
– Никогда.
Последнее слово она произнесла решительно, словно отметая саму возможность расспросов. Увидев, что он нахмурился, миссис Грин тяжело вздохнула. Ее лицо, как ни странно, было озабоченным.
Впереди показалась площадь Портмен-сквер; фасадом его дом выходил на нее. Он надеялся, что Аннабель Смит не слишком разволнуется. Неожиданно его богатство показалось ему нелепым по сравнению с ее бедным жилищем в Уайтчепеле.
Когда они остановились, на ее лице появилось совершенно необычное выражение – ничего подобного он раньше не видел. Он увидел потрясение и беспримесный ужас. Она смертельно побледнела. Он заметил, как бьется жилка на шее. Ему захотелось положить руку ей на плечо; казалось, она вот-вот упадет в обморок.
– Что с вами, мисс Смит?
Сообразив, что он на нее смотрит, она расправила плечи, но не отстранилась; пальцы ухватились за его сюртук.
Потом дверца распахнулась, и перед ними возникла его мать с выражением холодной ярости на лице.
– Торнтон, не смей водить в дом своих девок! Я этого не допущу! Твой камердинер сказал, что вчера ты побывал у одной из твоих любовниц, мисс Каслтон. А теперь ты притащил сюда этих… Твой отец, упокой Господи его душу, в гробу перевернется, а твоя сестра…
Она замолчала и, сжав в руке большой платок, принялась вытирать нос. Затем она ушла, приведя остальных в замешательство.
– Простите. Моя мать… не в себе.
Он не мог придумать ничего лучше, но ярость в его душе утихла. Ему нужно, чтобы Аннабель Смит осмотрела сестру – вот что самое главное, а с неожиданными обвинениями матери он разберется потом.
Граф Торнтон содержал любовниц; его мать приняла их с Розмари за падших женщин? Дымка, овеявшая особняк Торнтона, рассеялась после таких нелепых нападок, и, не жди ее в доме пациентка, Аннабель тут же потребовала бы, чтобы ее отвезли домой.
Подобное поведение настолько обычно для богачей! Полное и крайнее неуважение к другим… И если граф почему-то прельстил ее и внушил другие мысли, что ж, тем хуже для нее.
Вот почему Аннабель предпочитала не иметь дел с аристократией. Несколько прежних попыток вылечить богачей окончились катастрофой. Аристократы либо не платили, либо относились к ней с презрением. Однако раньше никто еще не смотрел на нее с такой ненавистью, как мать графа.
Что ж, здесь ей хотя бы заплатили; три фунта надежно покоились в сумочке.
Судя по всему, слова матери привели графа в ярость; он стиснул челюсти. После того как они вошли в дом, он попросил их немного подождать.
– Да, конечно, ваша светлость. – Розмари и Аннабель устроились в мягких удобных креслах у стола, на котором стояла ваза с бледно-розовыми искусственными цветами из крашеного шелка.
Аннабель сидела как в тумане, вдыхая запах лака и средства для чистки серебра. Обстановка дома казалась ей странно знакомой, чего она совсем не понимала. Такой же дом она часто видела в одном из своих повторяющихся снов: винтовая лестница, белые и черные кафельные плитки, многочисленные двери, которые вели из холла в роскошно обставленные салоны… и портреты предков, которые торжественно взирали на них со стен вдоль лестницы.
– Бель, что с тобой? Ты как будто привидение увидела.
– Очень похоже на то…
– Неужели мать графа приняла нас за уличных женщин? – Роз с ошеломленным видом поправляла красно-зеленый платок на шее.
– Скорее всего, раньше она ни разу не встречала таких женщин… ну, а мы одеты совсем не так, как обитательницы таких богатых домов. – Аннабель надеялась, что графиня не вернется и не застанет их здесь; иначе придется надеть пальто и шляпку и уйти.
Ей хорошо заплатили за консультацию; кроме того, карета, в которой их сюда привезли, с грохотом уехала. Единственный, кто может выпустить их отсюда, – сам граф. Неожиданно он вышел из коридора сбоку; его сопровождал другой лакей.