13
— Ах, Артем, Артемка! Да как же так? — вздыхала Дора Михайловна. — Шапку в охапку, уехал, заявления не подал! Об чем с другом-то рассорился?
— Не ссорился я, тетя, — протестовал Артем. — Ничего ты не поняла. Вечер весь рассказываю, и без толку.
— А почто приехал — лица на тебе нету? Не остался пошто? Комнату давали, переводом по стажу брали… Взял, уехал…
— Так вышло, тетя.
— То-то и оно. Вышло! Мне разве чего надо? Ничего мне не надо. Рядом бы жить! Мои оба военные, за ними не угонишься, а к тебе, может, и пристроилась. Авось сгодилась бы. Да и родина в Барнауле.
Ужинали не на кухне, а в комнате ради семейного разговора.
— Жил бы, как люди, в родных местах. Сколько по северам маяться? Холода, нелюдь, запустение. Да, видать, все вы, мужики Лазаревы, суматошные, недомовитые. Вот и братец родной, отец твой…
Тетка недоговорила, по морщинистому лицу ее прокатилась слезинка. Дора Михайловна всегда плакала, вспоминая брата, утонувшего в Оби. Понесла нелегкая плыть на другой берег в весенний ледоход…
— То ли тут на прожитие не заробил бы? Все одно как дым большие-то деньги проходят. Вон полторы сотни на что выкинул? На дерева! Сосны под окнами — дело красивое, и людей подивил, порадовал, но дорогой больно фасон. Отец такой же был форсистый, занозистый, из-за гордости утонул и жену погубил.
И опять слезинки в добрых отцветших глазах, опять смахивает она их платочком. После гибели родителей с четырех лет Дора Михайловна воспитывала его вместе со своими сыновьями Тимофеем и Василием, и Артем чтит ее как родную мать. Дора Михайловна всегда говорит, что с ним хотела бы доживать свой век, но на Сахалин ехать наотрез отказалась. Далеко от родины, от могил родных, как там лежать в неведомой земле? На эту поездку в Барнаул она возлагала большие надежды и на Артемова друга, который обещал помочь с устройством на работу.
И вот ничего из этого не вышло, вернулся дорогой племянничек, шальная голова, ни с чем, доживать ей, значит, старость вдали от родины. А ведь там, в Шелоболихе, и мать, и отец покоятся, дядья, и брат младший, и золовка, вся родня до седьмого колена.
Тетка всплакнула даже, скорбно молчала, когда Артем пытался объяснить ей, почему вернулся ни с чем. Ей было ясно лишь одно: люди к нему с душой — работу давали и даже комнату сулили отдельную, и стаж сохранялся, а он закапризничал, да еще с другом, большим начальником, не заладил.
…В первый же день Стас, работавший заместителем начальника порта по перевозкам, повел Артема к начальнику. Четверть часа они поговорили с Артемом, и вопрос был решен: Артему оставалось написать заявление и сдать трудовую книжку. Комнату ему обещали, правда, в летном общежитии, но со временем можно было либо купить, либо построить кооперативку: Барнаул — большой город, а деньги у Артема были.
— Никаких общежитий! — категорически воспротивилась Надя, жена Стаса. — Будешь жить у нас, пока не получишь настоящее жилье.
Она даже брала Артема на пансион: одного ли, двух мужчин прокормить — разница невелика.
Поповы отдавали Артему детскую в их четырехкомнатной квартире, после рейсов мог отдыхать и на их даче, которая была с теплом и электричеством.
В общем, Стас и Надя не забыли старую дружбу, хотя за восемь лет обменялись они не больше чем дюжиной писем, да Артем высылал Поповым раза три кетовой икры.
Надя как была тоненькая, смешливая, восторженная, так и осталась: девочка-женщина, живая, веселая студентка. А Стас переменился: погрузнел, как и всякий спортсмен, оставивший спорт, налился объемом, мощью, но не потерял задора. Кинулся на Артема бороться, но скоро запыхался: с пудик лишнего веса наросло на бывшего самбиста, парашютиста, бывшего кандидата в космонавты.
Стас был старше Артема на четыре года, и в вертолетное училище пришел известным спортсменом-парашютистом. Однажды они разговорились с Артемом про охоту и сразу подружились, и это было для Артема большой честью. К Стасу, чемпиону по затяжным прыжкам, которого снимали для кино, в училище относились по-особому. У него была отдельная комната, приезжали журналисты из летных газет, фотографировали его. Однажды Стаса вызвало самое высокое начальство, и несколько месяцев его не было в училище. Потом по секрету он рассказал Артему, что он прожил это время в том городке, где готовят космонавтов. Какого-то пустяка не хватило Стасу, чтобы стать звездным человеком, но он сказал Артему и Наде, что все равно метеором пролетит над шариком, мир о нем узнает. Артем и Надя верили и гордились Стасом.