– Неладное ты что-то говоришь, господин Корбл, я хоть и грешен, но также как и все добрые христиане …
– Это ты-то добрый христианин? – улыбнулся Корбл, но глаза его по-прежнему были мертвы. – Хотел бы я услышать что же ты говоришь на исповеди. Впрочем, вряд ли во всей империи найдется священник, готовый отпустить тебе грехи. Скорее ты выпустишь ему кишки. Как тому монаху с которого ты снял эту рясу.
Гантрам хотел было что-то возразить, но Корбл перебил его:
– Мне нет до этого дела. Слушай меня внимательно. – сказал он тихо и стал объяснять Гантрому, как тому следует поступить дальше.
А на улице Шорников кирасиры курфюрста Ансельма разобрали наконец остатки телег и вскочили уже на коней, чтобы следовать дальше, но не успели они двинуться с места, как позади отряда зазвучала труба, которая играла боевой клич курфюрста Ансельма.
– Мы не успели. – мрачно свозь зубы сказал командир отряда. – Я знал, что он не утерпит и поедет вслед за нами…
Этот звук трубы заставил часть всадников прижаться к стенам домов с левой стороны замереть, а другая часть продвинулась вперед через лужи нечистот или рассеялась на соседних улицах, давая его высочеству и дворянам его сопровождавшим проехать к началу колонны.
Князь священной римской империи, его высочество Ансельм ехал вперед на черном как ночь вороном жеребце в черных миланской работы доспехах и лицо его было так же черно.
– Что я вижу, барон, – проговорил он громко и с величайшим изумлением, которым он прикрывал свою ярость. – Я был уверен, что вы уже заняли герцогский замок или по крайней мере бьетесь с солдатами моего кузена Альбрехта на подступах к нему. А вы, оказывается, так напуганы, что ваш страх затопил улицы.
И его высочество Ансельм указал на лужи нечистот, в которых стоял его конь. Это унизительное высказывание прозвучало тем обиднее, что сопровождавшие князя дворяне отозвались на его остроту громким хохотом.
Бог знает что творилось в душе барона Иоахима фон Цимерна, ведущего свой род от самого Генриха Птицелова. Его рука было дернулась к рукоятке шпаги, но оглядев растерянные лица своих подчинённых, и воинственные дворян-князя Ансельма, он лишь презрительно усмехнулся и сложил руки на груди.
– Это измена! – прокричал их высочество Ансельм.
Относилось ли это к порывистому жесту барона или к ситуации вообще, осталось неизвестно, так как он не желал терять время на наказание виновных и задерживаться на улице Шорников.
– Я лично поведу ваших людей, барон! – добавил он с презрением. – Раз вам недосуг бороться с моими врагами, я полагаю, что смогу справиться и без вас.
После этого курфюрст Ансельм выехал вперед и намеревался было скомандовать выдвижение, когда перед ним оказался вооруженный молодой человек и еще несколько человек одетые в красно-белые цвета. Это был тот самый швабский дворянин, посланный на разведку.
– Ваше высочество, – проговорил он растерянно, видимо не ожидав встретить князя во главе отряда и так рано. – Мы поймали шпиона…
Он не успел договорить, но князь перебил его.
– Так повесьте его или, если у вас нет веревки, перережьте ему глотку, как и положено поступать со шпионами во время войны.
– Простите, ваше высочество, – не сдавался молодой человек. – Но он утверждает, что он ваш шпион.
И из-за спин солдат показалось лицо несчастного Игнака. На этом самом лице снова были синяки и кровоподтеки, но к прежним, оставленным мастером Яном прибавилось парочка свежих.
– Узнаете ли вы меня, ваше высочество? – произнес он тихо.
Вид его был ужасен: одежда на нем была изорвана, изломанные и вывихнутые руки висели вдоль тела плетьми, а глаза впали так глубоко, что казалось будто перед князем стоит мертвец. Надо сказать, что их высочество совсем не ожидал встретить молодого Игнака, и при виде его лицо курфюрста изменилось.
– Я слишком долго ждал тебя и все что ты скажешь теперь не имеет значения. – вскрикнул князь, собираясь объехать молодого человека, или даже переехать его поскольку упоминание о том, что он шпион и шпион, посланный именно им, князем Ансельмом, было неприятно их высочеству.
– Имеет, князь. – вскрикнул юноша. – Горожанам стало известно о намерении вашего высочества взять город и занять место герцога Альбрехта… Они взбунтовались. Вы в ловушке: вооруженная толпа с минуты на минуту атакует ваш отряд.
Глава одиннадцатая
В тот же миг к принцу бросились десять его телохранителей, а за ними поспешили сорок дворян, но так как на улице Шорников было тесно а пробиваться им приходилось через кавалерию их высочества, которая заняла и улицу Шорников и прилегающие переулки, то возникла такая суматоха, что в ней время от времени даже вспыхивали стычки между дворянами курфюрста и кирасирами барона Цимерна, а это в свою очередь так будоражило остальных, что люди изводили своих коней заставляя их поворачиваться то в одну, то в другую сторону, не зная откуда нападет враг. Те же кто находился в совсем уж стесненном положении и не имел пространства для маневра вертелись в седлах то и дело обнажая клинки или потрясывая копьями.