Из самых заметных достопримечательностей могила Гедемина и Столовая гора.
Офицеров в польских семьях не принимают. Интеллигенция в городе в основном польская.
В городе стоят несколько полков нашей дивизии. Практически все время отпуска я провел с семьей моей petite tante, мы ходили в гости к друзьям и сослуживцам ее мужа. Два раза я участвовал в представлении живых картин.
В моих визитах меня всегда сопровождала моя кузина Ангелина, милая и веселая болтушка, которая не отпускала меня ни на шаг и весьма строго смотревшая на нравственность моего поведения. Она нашла меня безупречным! Так, что Вам нет нужды беспокоиться о других барышнях.
Одеяния оных, ничем особенно не отличаются от тех, в которых щеголяют барышни в Иркутске.
Несколько раз я побывал в офицерском собрании сто шестого Уфимского полка, познакомился с офицерами и его (полка) командиром Александром Захаровичем Беймельбургом.
Пытался всячески развеяться за время отпуска, но скажу вам честно Катюша, не было ни часа, ни даже минуты, чтобы я не вспоминал о Вас, о нашем месте над Ангарой, и то, как я люблю Вас.
Остаюсь верный и любящий Вас Андрей Тихменев.
Глава VI. Полный Зарайск
Я открыл глаза и ничего не понял. Почему я оказался на лесной дороге, обнимая здоровенную сосну уткнувшись в ее ствол лбом? Раздался резкий свист, вслед за которым сразу же возмущенный голоса:
— Антихрист ты, что делаешь? Караул!
— Немедленно прекратите! Я..
Раздались звуки глухих ударов.
— Счас и с третьим разберемся! Егорша, обходи коляску с той стороны!
— Счас!
В голове все плыло, оторвав руки от сосны, я сунул правую в карман, нащупал рукоятку, встал, повернулся влево, прикрывшись с правой стороны сосной обидчицей и не вскидывая руку вверх, от пояса выстрелил три раза в набегавшую огромную фигуру, размахивающую бейсбольной битой. Мужик споткнулся и с маху рухнул ничком на землю. Шаг назад, полуповорот, а вот и второй!
— А-а-а! Атаман!
Второй, бросил биту, упал на четвереньки и боком как краб начал перемещаться за опрокинутою коляску, из-за которой он, по-видимому, только что и появился. Вот это реакция! Я выстрелил в него, но промахнулся. На другой стороне дороги послышался треск ломаемых ветвей.
— Бежим! Никитича из леворверта стрелили!
— Стой! Стрелять буду!
Кричал то я только для острастки, откуда-то зная, что остался у меня в барабане один патрон. Судя по шуму, нападавшие, рванули не хуже марафонцев. На лбу, пальцы нащупали здоровенную шишку. Вспомнилась сержантская приговорка молодым, про то, что он подарит им рог, которым они будут упираться. Вот он рог то! Осталось найти, во что упереться.
Господи! Какая ерунда лезет в голову! Где КАМАЗ? Где Борисыч со своей «Волжанкой»? Почему я в лесу? Лошадь с коляской откуда!? Вверху, в кронах деревьев зашумел ветер. Стало как — то зябко, несмотря на яркое солнце, пробивавшееся сквозь листву и хвою на землю золотистыми лучами… Что это у меня в руке за штука? Явно не Наган, и не Кольт, какой-то маленький уродец. И откуда я знаю, что он пятизарядный? Так, а во что это я одет? Пиджак то откуда? Да еще серого цвета? У меня такого никогда не было. Брюки, невообразимая обувка. Где берцы? Черт знает что!
Около сосны лежит моя черная сумка, а рядом с ней раздавленная соломенная шляпа. Я подобрал сумку, и подошел к поверженному гиганту.
Никакой он не гигант, может всего, навсего со страху показалось. И не бита у него была, а самая обыкновенная деревянная дубина. Приложил руку к сонной артерии. Готов! Жмурик!
"А, что у меня состояние необходимой самообороны!", правда, почему-то ствол в кармане оказался. Но лучше так, чем наоборот, когда я лежу, а он стоит.
Прикрытый полой длинного пиджака надетого на мертвеца, на земле лежал тряпичный сверток. Я на автомате раскрыл сумку, сунул трофей внутрь, затянул молнию. Потом разберемся что за гравицапа.
Впереди лежали два тела, я подошел посмотреть, живы или нет. Потрогал у первого сонную артерию, бьется. Второй в это время начал шевелиться, значит, тоже жив. Через минуту человек одетый не менее странно, чем я, уже сидел, ощупывая землю вокруг себя.
— Где же? Где они?