Тем временем, миновав Сестрорецк, автобус устремился в Разлив. На «штурманском мостике» стоял ведущий актер ТЮЗа Рома Редькин и указывал путь водителю. Ранее он неоднократно выезжал сюда с Почтой России, где успешно трудилась его жена. Таким образом, о существовании чудного места на берегу Финского залива слышали практически все члены творческого коллектива.
Реальность превзошла ожидания. Это была поляна с изумрудной травой и редкими, но очень яркими цветами. Вокруг покачивались корабельные сосны, а шорох волн гармонично переплетался с трелями невидимых птиц. Идиллию дополняло безоблачное июньское небо и плюс двадцать шесть градусов по Цельсию.
– Приглашаю всех отметить прибытие! – воскликнул Вадим, когда раскладные столики заполнились напитками и закусками. – За нас!
Все присутствующие шумно поддержали призыв руководителя. Вене уже давно не казался удивительным факт отсутствия в коллективе абсолютных трезвенников. Даже дамы бальзаковского возраста, коими являлись директор Зоя Федоровна и костюмерша Эльвира, никогда не отказывались от рюмки-другой под хорошую обстановку. С другой стороны злоупотребляющих спиртным, а тем более алкоголиков, в труппе тоже не было. То есть, по всем приметам, коллектив состоял из нормальных, здоровых людей, которым ничто человеческое было не чуждо. Выбивался, конечно, Макс, но на вышеуказанные показатели это никак не влияло.
– Господа! – выступил вторым Редькин. – Не кажется ли вам, что мы находимся в раю? Предлагаю выпить за чудесное место, которое я вам подогнал… то есть предоставил.
Третий тост «За дружбу!» прозвучал из уст Зои Федоровны.
А потом заорал Максим:
– Не пора ли нам искупаться?! По-царски!..
– Как это, по-царски? – спросила у Вени Синицына, к которой тот заблаговременно передислоцировался.
– Это значит – голыми, – ухмыльнулся Ростовцев, представив себе столь живописную картину.
– Вот до чего додумался «Безумный». Ему больше не надо пить, а то его фантазии пойдут еще дальше.
Теперь уже Веня полноценно рассмеялся, потому что его воображение живо реализовало то, о чем сейчас подумала Ирина. Особенно в этом плане его веселила «квадратная» Зоя Федоровна.
Тем временем Макс не унимался и начал раздеваться, выкрикивая призывы всем делать то же самое. Остальные же разом замолчали, внимательно наблюдая за разошедшимся коллегой. Когда тот сбросил верхнюю одежду, встревоженный худрук произнес:
– Попробуй только снять плавки. Уволю сразу!
– Ну, как хотите! – захохотал Максим и бросился к воде.
Надо отдать должное – плавал он хорошо. За какую-то минуту его голова превратилась в точку, периодически скрывающуюся в балтийских волнах.
– Кабы не утонул, – посетовала Эльвира. – Вода-то холодная. Начало июня, как-никак.
– Не волнуйся, Семеновна. Такие как он, не тонут, – гоготнул Редькин. – А пятнадцать градусов для мужика – нормально. Я тоже искупнусь… пожалуй… потом…
– Ириш, пойдем, прогуляемся, – предложил Веня, решив, что самое время приступить к главному.
– Куда? Мы же и так на природе, – искренне удивилась Ирина.
– Ну… уединимся…, – не очень уверенно объяснился Ростовцев.
– Зачем? Если ты хочешь сказать мне что-то приватное, то говори… шепотом.
– Ирин, ну, а если я скажу, что ты мне нравишься? – решил приоткрыться Веня.
– Я поняла, Вень, ход твоих мыслей. Отвечу прямо – поздно. Если бы ты сказал мне это в прошлом году, то у тебя был бы шанс. А сейчас… сейчас у меня есть молодой человек. Это первое. Во-вторых, я живу не в вакууме и знаю, какая у тебя репутация…
– Какая?
– Махрового бабника – вот какая! А вот еще год назад этого не было… или я просто не знала. Вот так, Венчик…
С этими словами она просто отошла в сторону, а Веня чуть не… заплакал. Было очень обидно. Он не привык проигрывать вчистую, но душу тронуло не это. Дело в том, что Венчиком его называл только очень близкие люди – мама и бабушка…
Мутным взором он окинул присутствующих. Вольно или не вольно, но все уже разобрались по парам. Свободными оставались лишь те самые из Бальзака, да примкнувшая к ним Ирина. Веня плеснул себе водки, выпил и пошел прочь.