— Кто таков?
— Прапорщик N, гренадерского генерала от инфантерии Андрея Григорьевича Розенберга полка. Товарищ дежурного по полку!
— Прапорщик! Известно ли Тебе, что повиноваться мне надо беспрекословно, ни о чем, не спрашивая, не требуя никаких объяснений?
— Мой долг повиноваться Вашему Величеству как Богу!
Государь взглянул мне в лицо странным взглядом.
— Хорошо! Помни, я избрал тебя из тысяч других! Ты должен исполнить все в точности, понял?
— Мой долг повиноваться приказам моего Государя!
— Возьмешь конверт с письмом, доставишь коменданту крепости. Повелеваю! Ничему не удивляйся, следуй за комендантом, про все, что увидишь, доложишь мне двумя словами: „Я ВИДЕЛ!“. Пока более от тебя ничего не требуется. Понял ли?
— Понял Ваше Императорское Величество!
— Иди!
Опять вместе со скороходом, в дворцовых санях я отправился в крепость. Сани проехали через площадь, переехали по льду Невы и подъехали к воротам крепости.
Часовой, услышав пароль, пропустил нас внутрь, сани свернули к обер-комендантскому дому. Мы с провожатым вышли из саней и поднялись на крыльцо. Скороход дал понять встретившему нас коменданту, что ему надо иметь дело со мной. Приложив, полученный от императора конверт к треуголке, я протянул его коменданту. Тот распечатал его и внимательно прочитал при свете шандала. Перекрестился и, повернувшись ко мне, спросил:
— Вы знаете, что предстоит?
— Нет!
— Но Вы должны видеть?
— Да!
— А Ваш проводник?
— Я останусь здесь, ждать окончания дела, — сказал скороход.
Комендант позвонил в колоколец, и сказал появившемуся служителю:
— Четырех солдат, лом, два топора, молот. Двое саней с возницами. Через десять минут у равелина.
Служитель растворился за дверью.
— Идемте, и Вы увидите.
Я пошел вслед за комендантом по направлению к Алексеевскому равелину. Перейдя по мосту в равелин, мы стали спускаться вниз, и оказались в коридоре, в который выходили двери секретных казематов. Пройдя по коридору несколько шагов, мы остановились перед дверью с нумером 11. На улице было морозно, а внутри равелина было сыро и затхло-тепло. Я дрожал от волнения. Солдат открыл дверь, мы по скользким ступеням спустились еще ниже. В углу камеры на топчане лежал человек, который подслеповато щурился на свет свечи. Комендант сказал ему:
— Нумер 11, вставайте и одевайтесь.
Человек, лишенный имени, в одежде представлявший из себя лохмотья, на вид, как казалось, старик приподнялся, набросил на свое тело истрепанную епанчу и глухо произнес:
— Я готов.
— На выход!
Я посторонился, пропуская узника мимо себя. Он, походя, скользнул по мне взглядом потухших глаз. Я не знал кто это, в чем его вина, и что предстоит, но ощутил нервную дрожь во всем теле. Я только должен был ВИДЕТЬ. Сопровождаемые солдатами мы с комендантом и узником разместились в санях. Сани тронулись в путь. По льду мы отправились в сторону Кронштадта. Едва прошло четверть часа как мы тронулись в путь, началась метель. Колючие снежинки хлестали по лицу, поминутно заставляя закрывать глаза. Лошади пытались прижаться к берегу, но возницы упрямо держались середины Невы. Проехав, таким образом, около четырех верст, сани по команде коменданта были остановлены. Троим солдатам комендант приказал сделать прорубь. Четвертый держал в руках зажженные факелы. Я начал догадываться о предстоящей казни. Узник тоже все понял, впервые за время поездки он подал голос:
— Так вот что меня ждет! Император вспомнил обо мне!
Солдаты били топорами и ломом по льду, отгребали обломки льда руками. Показалась вода.
Комендант приказал узнику вылезти из саней и подойти к проруби. Я весь дрожал. Старик вылез, подошел к проруби, встал на колени и стал громко молиться. Потом, не вставая с колен он сказал:
— Я готов.
Комендант взял у четвертого солдата факелы и сказал ему:
— Исполнить!
Солдат подошел к безучастно стоявшему на коленях узнику и ударил его молотом по голове. Тело опустилось в воду. Меня бил озноб. Я обратился коменданту:
— Едемте!
— Надобно еще подождать!
Мы подождали некоторое время. Наконец солдат с ломом произнес:
— Ваше Благородие! Прорубь затянуло льдом!
В доказательство этого, он постучал по образовавшейся корке льда ломом.
Раздался глухой стук.
— Садитесь в сани прапорщик. Поехали!
Обратный путь занял гораздо меньше времени. В крепости я пересел в сани с дворцовым скороходом и был доставлен к императору тем же путем, как приехал в крепость.