Глава 4: Райли и Мэделин.
- Открывай. – в голосе миссис Купер прозвучал легкий осадок раздражения, когда маленькие ручки Пенни взяли подарок. – Мамочка старалась.
Женщина отпустила коробку и устало положила голову на согнутую ладонь, наблюдая как ее сколотые красные ногти переливаются в свете кухонной лампы. Пенни долго возилась с подарочной упаковкой, которая ей совсем не нравилась, потому что девочка ненавидела зеленый цвет, он пугал, как глаза матери. Наконец край бумаги поддался, и маленькую желтую кухню оглушил победоносный шелест вскрытого подарка. Пенни, ликуя, открыла коробку, но тут же ее лицо исказилось сотней переливов ужаса и замерло, потеряв человеческие черты и став кукольной маской кошмара.
- Ма-ма… - почти беззвучно дрогнули губы девочки, из широко раскрытых глаз полились слезы. Коробка выпала из ее рук, и на грязный пол вывалился большой кухонный нож, покрытый запекшейся кровью.
- Никто больше не причинит тебе боль, слышишь, никто не причинит тебе боль! – женщина обняла дочь за плечи. Перед глазами Пенни маячили пряди ее белых волос и именная надпись на окровавленном бейдже – Мэд Купер. Ее звали Мэделин. Мэд…
Мэд.
Пенни очнулась от ужаса, впиваясь пальцами в дощатый пол.
- Твой крик напугал ее. – сказала Райли, прижимая к своим коленям голову девушки. – Что тебе снилось?
- Нормальная жизнь. – ответила Пенни, снова переводя взгляд на стол. Все было поправлено. Новая белая скатерть, застиранная, но без пятен. Мужчины не умеют хорошо отбеливать, хоть этот маньяк и старался. Накрыто на восемь человек. Тарелки, вилки, чашки с блюдцами и стеклянный графин на подносе. Почему он не разбился, когда она его уронила…
- Твои друзья? – спросила Пенни.
- Да. – тихо ответила Райли, пытаясь не смотреть в ту сторону, где за столом на семейном ужине трупов собралась целая компания раскромсанных тел. Они были похожи на скульптуры, также застыли в своем последнем, вечном действии, будучи частями общей смертельной композиции, которую теперь возглавляла Мэдисон.
Ее голова была обмотана пропитанными кровью бинтами, поверх надеты черные солнцезащитные очки, длинные волосы, казавшиеся в тусклом свете совсем рыжими, зачесаны на одну сторону, открывая левое плечо с синими и желтыми следами синяков. От всей горделивой, почти аристократической красоты Мэдисон Слоан осталось лишь карикатурное подобие, насмешка в виде трупа с пришитым к пальцам стаканом воды. Она была главной, всегда, лидер, который мог найти выход даже сейчас. Но Мэдисон мертва, у нее теперь новые подчиненные и сквозная дырка в голове. По обе стороны от Слоан восседали еще четыре трупа. Слева – два молодых человека. Первый – высокий, мускулистый, спортивного телосложения, такие нравились Мэд, и по стечению обстоятельств, именно он сидел к ней ближе всего, положив свою окровавленную ладонь на ее запястье. Его глаза сильно закатились, оголяя желтые белки, полуоткрытый рот застыл в кривой улыбке, насильно созданной с помощью металлической проволоки. Второй – коренастый, сухой парнишка с крашенными в белый короткими волосами. Его голова была примотана к туловищу и теперь неестественно криво смотрела вбок. По другую сторону стола сидели девушка, на которую изначально наткнулась Пенни, и мальчик лет тринадцати с висящей на ниточках плоти рукой, которая едва заметно раскачивалась.
- Почему он убил их. – спросила Пенни, поднимая голову с колен Райли. – Нет, почему мы живы.
- Они не подходят. – ответила Райли, тяжело дыша. – малышка хочет стать женщиной, поэтому ей нужно только женское мясо. Мужчины не подходят.
- Что ты такое несешь?
Райли рассмеялась.
- Это монстр, монстр хочет стать человеком, поэтому она пожирает плоть. Мертвые не подходят, нужны живые. Он не убивает, кидает сюда, чтобы его малышка играла со своей едой, чтобы ей не было скучно.
- Но зачем он держит ее в запертом подвале, если так любит.
- Ты не видела ее, нельзя любить монстра с таким лицом, нельзя. – Райли резко прекратила смеяться, придя в исступление.