- Папе нужна дочка. – сказала малышка. Голос ее перестал внушать страх, но не стал более человечным. – Я буду хорошей девочкой.
- Хорошие девочки не сжирают заживо людей. – Пенни нагнулась к трупу Мэд и извлекла из нагрудного кармана пластиковую карточку. Легким движением черный прямоугольник превратился в искристый плоский нож. Пенни подошла к женщине за столом и вонзила лезвие ей за ухо. Крови почти не было. Купер мысленно принесла свои извинения, но ее рука продолжила монотонно резать. – Вот и все. – Пенни подошла к Малышке и натянула на ее макушку неровно срезанный скальп.
- Остался всего один обед. – сказала малышка. Ее лицо слишком напоминало Райли, и Пенни даже хотелось бы, чтобы это было не так.
- Только я. – Пенни усмехнулась. – не думала, что смогу дать начало чему-то прекрасному.
- Я прекрасна? – спросила малышка, разглаживая пальцами свои временные волосы.
- По сравнению со всеми, кто находится здесь… и по сравнению с миллиардами других… да, думаю, ты прекрасна.
Рот малышки исказился в улыбке. Она подошла к Пенни и уткнулась лицом в ее плечо.
- Позволь мне задать вопрос.
- Да? – малышка посмотрела на Пенни снизу-вверх.
- Только внешность?
- Что?
- Те, кто стал твоей частью, навсегда исчезают? Просто мясо. Такой конец стоит всего этого, почему ты думаешь, что достойна стольких смертей?
Малышка хотела отстранится, но Пенни держала ее за плечи.
- Так сказал папа. – ответила она – Я хочу сделать его счастливым. Я буду очень хорошим человеком, очень!
- Ясно. – произнесла Пенни.
Свет замерцал. Пенни ощутила, как черная дыра у нее внутри вытекла наружу и поглотила все вокруг. На пол упали тяжелые капли крови. Превращение закончилось. В темном подвале, от плоти и крови родился человек.
Наверху у двери послышались шаги. Замки открывались один за другим. Первый. Второй. Третий снова капризно заклинило. Четвертый. Пятый. Мужчина ступил на лестницу. Тьма рассеялась.
- Милая?
- Па-па! – ему навстречу вышла девушка в лохмотьях платья. Вся покрытая кровью, она без сил рухнула на колени. Алые губы дрожали. Кровь текла по подбородку густой струей, смешиваясь со слюной. – Папочка!
Мужчина грузно сбежал по лестнице вниз и заключил хрупкую девушку в объятья.
- Все хорошо, милая, теперь мы всегда будем вместе. Всегда.
Девушка крепко обняла отца, захлебываясь слезами.
- Да. Папочка. Я всегда буду… буду любить тебя. Каким монстром бы ты ни был для других.
- Пойдем, тебе нужно принять ванну, я приготовил для тебя красивое платье. Тебе понравится.
- Спасибо.
Он проводил ее в ванную комнату и, одарив беспредельно любящим взглядом, оставил одну. Девушка смотрела в зеркало. Человек… Да, она определенно человек каждой клеточкой тела. Ее глаза, чьи они. Волосы, кожа. Она бархатная. Так приятно касаться своего лица. Девушка рассмеялась. Вода в ванне обагрилась, тяжелые красные разводы не растворялись и легкой паутинкой покрывали воду, словно запутывая ее в свои сети. Кровь не смывалась, казалось, что она въелась в кожу, глубоко, если не насквозь. Девушка вытянула заглушку. Вода начала быстро уходить в черную скважину, сердце сжалось, но потом на ее лице показалась широкая улыбка. В ванне раздался истерический смех.
Платье было в самый раз. Дурацкое, противного желтого цвета. Цвета заправочных, цвета масла и сиропа, солнца… Закрывающая колени отглаженная ткань смялась, пока девушка пыталась натянуть на себя платье. Ничего, у нее будет еще много красивой одежды. Любой, какую она захочет.
Девушка расчесала волосы, не отводя взгляда от своего лица. И прошла на кухню, где ее ждал отец. Он накрыл на стол и с нетерпением ждал, когда любимая малышка оценит его мужскую стряпню.
- Все так вкусно выглядит! – с восхищением сказала девушка, разглядывая стол. – Торт! Можно торт?
- Все, что хочешь! – с улыбкой ответил мужчина и встал, чтобы взять нож. Но девушка опередила его, она грациозно вспорхнула со своего места и, чуть замешкавшись, окинув взглядом кухню, приметила разделочный нож.