- Милая, я сегодня не один! – выкрикнул мужчина в темноту, после чего Пенни ощутила сильный толчок в спину и повалилась вниз, собирая коленями и локтями синяки от ступеней. Райли полетела следом, но не смотря на все свои увечья, как кошка цепко ухватилась за перила еще в начале полета и теперь большой дрожащей тушкой повисла где-то в начале лестницы. Дверь закрылась. Пенни слушала, как замки защелкиваются обратно. Первый, второй, третий сначала не поддавался, но мужчина приложил усилие, подтолкнув дверь плечом, и железная пластина со скрежетом вставилась в свой отсек. Четвертый, пятый. Наверное, такой же звук можно было услышать, лежа в собственном гробу, когда в его крышку забивают гвозди. Холодные, безжизненные удары по металлической шляпке, как аккомпанемент лебединой песни о жизни безнадежно плохой актрисы с ужасным именем. Тяжелые шаги мужчины быстро растворились в общей тишине дома, и больше Пенни ничего не слышала. Она свернулась в клубочек, стараясь не думать о боли, расплывающейся в руках и ногах. У нее никогда не получалось группироваться. Неужели там, в глубине подвала, с ней может случиться что-то более страшное? Ничего страшнее человека ведь нет.
Пенни медленно встала на ноги, ощущая себя единственным живым существом, запутавшимся в непроглядной темноте.
- Райли. – сказала девушка, но после падения в ее голосе всплывали хриплые нотки от кома в горле. Ответа не последовало, только еле слышные шорохи сомнений, но, в конечном итоге, чувство страха Райли пересилило любое другое желание, и она так и осталась где-то в начале лестницы сливаться с деревянными перилами.
Пенни проплыла вперед еще несколько шагов пока не уперлась бедром в крышку стола. Ее руки коснулись хлопковой скатерти, и чуть потянув ткань на себя девушка ощутила тяжесть стоящей на ней посуды. Пенни решила обойти стол, попутно выискивая на нем нож или вилку, что угодно похожее на орудие самозащиты. Нет… убийства. Кто бы сейчас ни предстал перед Пенни Купер, хоть сам дьявол, она могла бы зарезать его даже салфеткой. Но весь пламенный настрой актрисы сбился, когда ее пальцы погрузились в мягкие, густые и длинные человеческие волосы. Пенни вскрикнула, резко отдернув руку. В дальнем конце подвала прошелестели настороженные шаги. Девушка замерла, принимая стойку сурка, напрягая все клеточки своего тела, словно делая их металлическими. Новые звуки шагов оказались совсем близко, слишком легкие для взрослого человека, но слишком острые и резкие для ребенка. Пенни отступила чуть назад, издав еле заметный шорох, полностью выдавший ее местоположение. Не успела девушка понять, что стала яркой мишенью звуков в кромешной тьме, как неизвестное существо повалило ее на пол. Пенни жадно схватила воздух раскрытой ладонью, но удачно поймала край скатерти и при падении сбросила на себя графин, еще пару предметов столового сервиза и ближний стул. Существо шипело, противно присвистывая. Пенни чувствовала, как густая, омерзительно пахнущая слюна капает на ее лицо, а перед самым носом клацают острые, как бритва клыки. Ей казалось, что над ней нависла адская собака или один из демонов, которых часто показывают в фильмах в виде разлагающихся трупов. Однако пугало девушку не то, как уродлив мог быть монстр, пытающийся откусить кусок ее шеи, а то, что он облачен в человеческую одежду.
- Отвали от меня. – девушка скинула с себя существо и отчаянно быстро поползла назад, чувствуя, как из темноты на нее снова готовятся напасть. В этот момент включился свет. Тусклая лампа в широком светильнике, похожем на тарелку, перевернутую дном наверх. Пенни откинула голову назад и увидела Райли, застывшую возле стенки с выключателем. Губы девушки тряслись от ужаса, она прислонила указательный палец к губам, а потом показал вперед, в ту сторону, где был расположен стол. Купер несколько раз с силой сжала и разжала веки, чтобы глаза хоть немного привыкли к свету. Она ощущала тяжесть от скомкавшейся после рыданий туши, размазавшейся, наверное, уже по сему лицу. Ей было больно и противно. Пенни посмотрела вперед, и ее глаза остекленели.
То, что она могла теперь видеть, было ничем не лучше кромешной тьмы. И если можно было бы развидеть эту картину, Пенни непременно воспользовалась бы такой возможностью. Ужас происходящего никогда не определяется тем, сколько мяса и выпотрошенных кишок видит жертва. В любом случае плоть – лишь составной компонент тела, мясо, внутренности. И такой вид не несет страха тому. Кто каждый день привык готовить свиной стейк, а тем более милашке Пенни Купер, которая в детстве помогала отцу забивать кур. Девушка застыла от ужаса, осознавая, что та картина, алым цветком ада раскрывалась перед ее глазами, была призвана принести кому-то радость. Как только Купер ощутила, что страх отпустил хваткие пальцы от ее горла, она истошно закричала.