— И ты хочешь, — сказала она, поднимая руку к его лицу. — Потому что ты самый милый мальчик на свете.
Этот комплимент очень его дразнил, но Роланд воспринял его тяжело. Он опустил голову и уставился на свои руки, сложенные на коленях.
— Правда? — спросил он.
— Думаю, что да, — сказала она.
— Раньше я им не был.
— Раньше ты был ребенком. А теперь — нет. Теперь ты взрослый мужчина, и к тому же очень красивый.
Она встала между его коленями и обняла его за плечи, и почувствовала, как он вздрогнул.
— Что? — спросила она.
— Ты коснулась больного плеча, — сказал он. — Видишь?
Он опустил воротник рубашки, и Эллисон увидела черный синяк, покрывавший все его плечо. Она долго и пристально смотрела на него и вдруг поняла, что не видела его без рубашки с той ночи, когда умер доктор Капелло. И вот почему.
— Я думала, ты выбил дверь топором.
— Я пытался, но это было слишком долго, — сказал он. — Грубая сила сделала свое дело.
— Ты пробил плечом запертую дверь.
— Я слышал, как ты кричала, — сказал он. — Что еще мне оставалось делать?
На этот раз Эллисон гораздо мягче обняла Роланда и прижала его к себе.
— Спасибо, что спас мне жизнь, — прошептала она.
— Не уезжай, — прошептал он ей на ухо. — Я имею в виду завтра.
— Роланд…
— Я знаю, что усложняю тебе жизнь. Но в первый раз я отпустил тебя без боя и больше не собираюсь этого делать. Так что позволь мне сражаться.
Эллисон повернулась к нему лицом и слабо улыбнулась.
— Ладно, тогда сражайся со мной.
— Я солгал тебе еще кое о чем.
— Огромный сюрприз, — сказала она. — О чем?
— Рубить дрова. Я сказал тебе, что рубил так много дров, потому что это снимало мой стресс, связанный с отцом. Не поэтому. Я не мог перестать думать о том, что ты будешь здесь этой зимой, а зимой в Эрроу-Кейп были изобретены камины. Я хотел согреть тебя на всю зиму. Я представил, как мы с тобой сидим на диване в гостиной, а в камине горит огонь. Я мечтал о том, как буду читать тебе каждый вечер перед сном, как перед нами будет реветь пламя, а ты будешь лежать у меня на коленях в полудреме. И я мечтал о том, как ты будешь прятаться со мной под одеялом, когда пойдет дождь. А здесь часто идут дожди, так что приходится прятаться. И я знаю, что ты уезжаешь, потому что нам пришлось солгать тебе, а тебе пришлось солгать нам… но ты лжешь, когда любишь кого-то и не хочешь причинить ему боль. Может быть, эта ложь не должна быть стеной между нами. Может быть, она может стать мостом. В любом случае, правда в том, что я нарубил столько дров, потому что хочу согреть тебя навсегда.
Это было самое прекрасное, что ей когда-либо говорили. Как она могла сказать что-нибудь в ответ, достойное его признания?
— Я… — начала она.
— Все в порядке, — сказал Роланд. — Я знаю, что ты все равно уедешь. Я просто хотел скинуть этот камень с души.
— Я люблю тебя, — сказала она.
Его глаза расширились.
— Нельзя говорить такие вещи монаху, — сказал он.
— Давай заниматься сексом всю ночь напролет.
— Ты действительно не можешь говорить такие вещи монаху.
— Думаю, я не могу, — сказала она. — Очень жаль.
Она начала отпускать его руку и обнаружила, что не может, потому что монах с конским хвостом вцепился в нее.
— Может, и сможешь, — сказал он.
— Нет, ты был прав. Ты монах и возвращаешься в монастырь.
Он притянул ее чуть ближе к себе, еще чуть ближе. Он снял цветок с ее волос, цветок МакКуина, и бросил тот на стол.
— Но не сегодня.
Глава 30
Впервые за все дни, проведенные в «Драконе», Эллисон проснулась раньше Роланда. Она встала и оставила его лежать на кровати. В темной комнате она оделась и к рассвету увидела его и синяк на плече, синяк почти такой же синий и уродливый, как синяк на шее. Она смотрела на него и удивлялась, почему Роланд никогда не спрашивал ее, что она делала в тот день, когда ее не было, что она вспомнила о «падении», которое заставило ее от них уехать. Может, он догадался? Может, он решил, что не хочет этого знать. Или, может быть, он действительно хотел знать, но знал, что она солжет ему. И он любил ее достаточно сильно, чтобы избавить от лжи. Эллисон оторвала взгляд от его спящего тела. Она хотела добраться до Кресент-Сити, штат Калифорния, к ночи. Поездка займет целый день.
Стеклянные драконы Эллисон, которых она оставила на книжной полке, где и должны были стоять подставки для книг, были слишком ценными и слишком хрупкими, чтобы брать их с собой без упаковки. Тора обещала тщательно упаковать их и отправить по почте, как только Эллисон придумает следующий шаг в своей жизни. До тех пор она будет скучать по ним. В водянистом утреннем свете они блестели, словно были покрыты росой. Эллисон коснулась их одного за другим на удачу. Четыре стеклянных дракона в ряд, с когтями, которые не режут, зубами, которые не кусают, и огнем, который не горит.