– Здесь, в Скво? Да. – Джесси улыбнулась ей. Она привязалась к Лили больше, чем к другим пациентам. Лили была терпелива, добра и очаровательна, и Джесси знала, что психологическая травма еще долго будет на ней сказываться, особенно принимая во внимание позицию ее отца. Ему следовало смотреть в лицо фактам, а он этому не научился. Джесси надеялась, что ради дочери он скоро пересилит себя. Тогда Лили стало бы легче, и они смогли бы организовать свою жизнь наилучшим образом. А пока он все еще цеплялся за прошлое и тянул за собой Лили, а это ей вредило.
– Ты будешь очень занята, когда вернешься, – сказала Джесси. – В клинике Крейга, со школьными делами, с твоими друзьями. Впереди у тебя поступление в колледж. – Она приучала Лили смотреть в будущее и не оборачиваться назад.
– Я другое имела в виду, – сказала Лили печально, с обреченным видом. – Я имела в виду вот это. – Она указала на свои ноги, прикрепленные к креслу, чтобы они не соскальзывали во время движения. У нее никак не получалось ими управлять, словно они принадлежали кому-то другому. И ниже талии она не чувствовала. Услышав этот вопрос, Джесси промолчала. Билл строго-настрого запретил ей говорить Лили, что она не сможет больше ходить. Но Джесси была очень ответственным человеком и врачом, и знала, какой вердикт вынесут Лили другие специалисты, особенно в Бостоне. Джесси звонила этому врачу сама, и он согласился с ее прогнозом полностью. Он также почувствовал нежелание Билла признать правду, что Джесси и подтвердила.
– Я уже не встану с этого кресла, ведь так? – спросила ее Лили напрямик. Она подозревала это, но отец уверял ее в обратном с непоколебимой убежденностью, а он никогда не лгал ей раньше. Теперь это ее смущало, и Джесси все видела и понимала. Лили готова была принять правду, в отличие от ее отца.
– В связи с такими травмами проводится немало исследований, – сказала Джесси. – Повреждения спинного мозга – предмет изучения многих научных центров. Эксперименты со стволовыми клетками внушают некоторые надежды. – Лили сверлила ее взглядом. Она не хотела ничего слышать об исследованиях – она хотела узнать правду. – Пока все останется так, – сказала Джесси серьезно. – Тебя научат в клинике Крейга, как с этим справляться и усовершенствовать свои навыки.
Благодаря лыжным тренировкам у Лили была мощная нижняя часть тела. Теперь следовало укрепить верхнюю, чтобы использовать руки для управления коляской и обслуживания себя. Отец заказал ей для поездки новейшей конструкции коляску, легкую как перышко. Рядом постоянно будет Дженнифер и всегда придет на помощь.
– Лили, нет никаких оснований считать, что ты не сможешь теперь вести замечательную жизнь. Не просто хорошую, но замечательную. Я говорю серьезно и верю, что так и произойдет. Я не обещаю тебе, что сразу будет легко, это потребует больших усилий, но ты справишься. Перед тобой откроются новые возможности, о которых ты сейчас и не подозреваешь. Ты, наверное, не сможешь завоевать «золото» на Олимпийских играх, но ты все преодолеешь и получишь его за достижения в жизни, что намного важнее. Ты родилась побеждать, Лили, я это знаю. Тебе только нужно собраться с силами сейчас.
Лили кивнула со слезами на глазах.
– Отец говорит, что я снова смогу ходить, а я знаю, что этого не будет, – прошептала она. Слезы лились у нее по лицу. Ей многое предстояло выдержать, причем она навсегда останется в инвалидной коляске. Любому человеку это было бы тяжело, не говоря уже о семнадцатилетней девочке. Джесси бесконечно уважала ее за выдержку и за то, что в некотором смысле она оказалась более зрелой, чем ее отец.
– Он тебя очень любит, – сказала Джесси и постаралась в нескольких словах объяснить ей родительские страдания, но Лили сама все понимала.