Джин. Все из-за нее.
Моррис. Из-за кого?
Джин. Сам прекрасно знаешь.
Моррис. Из-за Конни, что ли?
Джин. Давай, давай, сознавайся.
Моррис. Что??
Джин. Она тебе всегда нравилась.
Моррис. Что???
Джин. (Передразнивает его) «Что, что?» Меня не проведешь.
Моррис. Что за чушь?
Джин. Ты на нее запал с самого начала.
Моррис. Ну что ты несешь?
Джин. Думаешь, я не догадывалась?
Моррис. Да? Ой, как интересно!
Джин. И она знала, и все остальные тоже.
Моррис. О чем знала-то?
Джин. Знала и подыгрывала тебе.
Моррис. Да нет, что ты.
Джин. Все она прекрасно знала.
Моррис. Она мне вовсе не нравилась.
Джин. Ты просто был слишком нерешительный.
Моррис. Да я ее года три не видел.
Джин. Однако ты сразу понял, о ком я говорю.
Моррис. Простое совпадение. Даже странно.
Джин. Нет, ты догадался, о ком я.
Моррис. Джин!
Джин. Догадался, догадался!
Моррис. Елки-палки! Да в группе всего и была одна женщина! Надеюсь, ты не думала, что я на Гордона глаз положил? Хотя, честно говоря, мне всегда казалось, что Гордон сам на меня имел виды.
Джин. Ага, очень остроумно.
Моррис. Куда мне с тобой тягаться.
Джин. Конечно, куда тебе.
Моррис. Ну, еще бы! Только самое грустное, что ты сама не знаешь, когда у тебя смешно выходит, а когда нет.
Джин. А ты только орать умеешь.
Моррис. Я что, ору сейчас, что ли?
Джин. Я даже рада, что ты почти каждую ночь на работе.
Моррис. А уж я-то как рад! В последний месяц мне уже
кошмары начали по ночам сниться.
Джин. С тобой я вообще никогда не высыпаюсь. Елозишь по всей кровати.
Моррис. А это тут при чем?
Джин. И вообще, что ты за человек?
Моррис. Мне показалось, ты недовольна, что я кричу на тебя. Господи, да тут нужен ум, как у Эйнштейна, чтобы запомнить все твои претензии.
Джин. Ты вечно как развалишься на всю кровать!
Моррис. Но тебя-то я не трогаю.
Джин. Вот это точно. Этим ты никогда особо не отличался.
Моррис. Интересно, что ты хочешь этим сказать?
Джин. Никогда особо не усердствовал.
Моррис. Неправда.
Джин. С тобой спать все равно, что с граммофоном. Храпишь, как старый боров.
Моррис. Вот видишь, о чем я? За твоими мыслями просто не угнаться, моя дорогая.
Джин. И подбородки все трясутся, когда ты храпишь.
Моррис. Понятно.
Джин. И живот тоже.
Моррис. Может, еще что-нибудь?
Джин. Будто я сплю с кем-то беременным.
Моррис. Давай лучше опять про Конни поговорим?
Джин. А изо рта как воняет!
Моррис. Вот для этого и изобрели телевизор! Чтоб люди вроде нас не разговаривали друг с другом!
Джин. Ты как ляжешь на спину — и давай сразу храпеть. Я даже иногда тебе нос зажимаю. Чтоб не храпел. Помогает.
Моррис. Неудивительно!
Джин. Я тебе ноздри зажимаю и держу, пока ты не проснешься.
Моррис. Ты что — серьезно?
Джин. Просто пальцами зажимаю ноздри — и все, ты сразу перестаешь.
Моррис. Теперь понятно, почему у меня кошмары начались. Я же сплю с доктором Джекилом! И с мистером Хайдом.
Моррис меняет положение и начинает читать газету.
Джин. Моррис, а что бы ты с деньгами сделал, если бы выиграл?
Моррис. Я бы фантазировал… И еще, наверное, все время бы улыбался — от уха до уха! Но деньги тратить бы не стал.
Джин. Тогда в чем разница-то?
Моррис. Ну и что? А ты что бы сделала?
Джин. Я бы поехала в Голливуд!
Моррис. В Голливуд? Нет, я бы лучше в Бридлингтон[1].
Джин. Вот ты и езжай в свой Бридлингтон. А еще я бы поехала в Венецию….. Так и вижу себя в Беверли Хиллз в окружении кинозвезд! А потом, после возвращения, я бы выгнала тебя к чертовой матери и нашла бы себе молодого.
Моррис. Если бы я выиграл, то сам ушел бы. Я бы этого больше не вытерпел.
Джин. Хотя нет, я бы не хотела начинать все заново с кем-то еще. В результате все равно выходит шило на мыло.
1