Конни . Я думала, ты себе зад натер.
Моррис. Натер, поэтому и хочу купить машину.
Конни . Ты какую машину хочешь?
Моррис. Голубую!
Конни смеется и выходит вслед за ним.
Музыка
Затемнение
Новый сад Джин. Несколько месяцев спустя.
Входит Джин; на руках у нее садовые перчатки. Она выглядит намного лучше, чем в прежних сценах. Она начинает заниматься тюльпанами (которые остались на полу от предыдущей сцены), приносит с собой немного земли для посадки.
Появляется Норман, одетый в плавки, который катит маленькую садовую тележку. Он выглядит так же неопрятно, как прежде.
Норман. Красиво.
Джин. Что?
Норман. Я говорю, хорошо принялись.
Джин. А, да. Красивые!
Норман. Я и не подозревал, что ты такая садовница.
Джин показывает ему свои розовые перчатки.
Джин. Да, вот мои волшебные пальчики.
Норман. Здесь так тихо и спокойно.
Джин. Я всегда любила возиться с садом. Это Моррис терпеть не мог. Считал, что достаточно просто подстригать газон.
Норман. У тебя очень хорошо.
Джин. Здесь все по-другому, правда?
Норман. По-другому? Да здесь просто потрясающе.
Джин. Всего пятьсот тысяч фунтов.
Норман. Матерь божья!
Джин. Вот именно.
Норман. Хотя оно того стоит.
Джин. Рядом с этим наш старый дом на Линден Авеню смотрится совсем убого.
Норман. Это наш с Энни дом смотрится убого. Теперь у меня такое ощущение, будто мы живем в рюкзаке.
Джин. Я там хотела устроить еще один туалет — под лестницей, но Моррис сказал, что туда смогут ходить только карлики. Вот тогда-то я и решила, что пора переезжать, из того дома мы выжали все, что можно. Это ведь Моррис выбрал этот дом.
Норман. Правильно, давно надо было переехать.
Джин. Я не хотела, но…
Норман. Нет, это было необходимо. А то выходило просто курам на смех: все соседи вокруг сидят на пособиях, так ведь? В один прекрасный день у вас стали бы просить рафинадный завод, когда у кого-то закончился бы сахар!
Джин. Тебе нравится бассейн?
Норман. Еще спрашиваешь! Я там старался поаккуратнее, чтобы ничего вокруг не забрызгать. Уж больно все красиво.
Джин. Иногда я спускаюсь сюда и просто смотрю на бассейн. Все еще не верю, что он мой.
Норман. А что у вас за соседи?
Джин. Там живет мистер Уэзерхилл.
Норман. Викарий??
Джин. Да, он выиграл девятьсот тысяч.
Норман. Вот повезло негодяю! А я пробую каждую неделю и до сих пор не выиграл ни дырки от бублика! А ты? Ты ведь уже четыре раза выигрывала!
Джин. Да, он теперь забросил все остальные занятия. Хотя, мне кажется, он еще иногда кое-кого отпевает, просто чтобы оставаться в форме. (Продолжает возиться в саду.)
Норман. Разве у тебя нет садовника?
Джин. Есть, конечно, но мне надоело ему постоянно разжевывать, что надо делать. Так что в результате я почти все делаю сама.
Норман начинает бродить по саду.
Норман. Тебе, наверное, тут одиноко?
Джин. Да меня почти никогда дома не бывает.
Норман. Ну да, ясное дело.
Джин. Всего месяц, как я вернулась с Барбадоса.
Норман. И как там — хорошо?
Джин. Тепло!
Норман. В этом я не сомневаюсь.
Джин. Очень тепло!
Норман. А где ты останавливалась?
Джин. В Сэнди Лэйн. Там хорошо, но жара — несусветная!
Норман. Нет, ты только подумай! Барбадос!
Джин. Такие чудаки встречаются, честное слово.
Норман. Ну, еще бы, ведь там вся эта свора: кинозвезды, банкиры, черт бы их побрал! Там же как на другой планете.
Джин. Некоторые такие забавные!
Норман. Там будто дышишь другим воздухом.
Джин. Да, немножко другим.
Норман. Они все, небось, гадали, чем ты занимаешься.
Джин. Я ничего не рассказывала.
Норман. Да, лучше держать язык за зубами.
Джин. Нет-нет, я ни слова не сказала. Там был один парень из Челтенхэма. Сказал, что у него есть миллион. А я думаю: с ним надо быть поосторожнее; хорошо еще на мне было обручальное кольцо. Он носки продает или еще что-то.