Эй, ты в порядке?
Джин. Лучше всех!
Норман. Может, пойдем поплаваем или…
Джин. И это после стольких лет!
Норман. Или, может, в сауне попаримся…?
Джин. Все эти годы я сама себя обманывала. Убеждала себя, что он не уйдет. Где у меня мозги были?!
Норман. Или давай, может, в крокет сыграем или еще во что?
Джин. Вот урод!
Норман. Ну, я не знаю, что еще сказать.
Джин. Подонок!
Норман. Тогда хочешь, я тут все соберу, что ли?
Джин. Знаешь, я ведь его люблю.
Норман. Ну, ну, брось…
Джин. Да, я его люблю… хотя…
Норман. Понятно…
Джин громко всхлипывает.
Джин. После всего, что он сделал, все равно люблю. У меня точно с головой не в порядке!
Свет над Джин и Норманом медленно гаснет. Они уходят.
Затемнение.
Амстердам. Ночь. Спустя несколько недель.
Входит Конни. На ней вечернее платье. Видно, что она только что из ресторана. В руках держит бутылку шампанского и бокал.
Входит Моррис. На нем белый смокинг. Он сильно пьян.
Они вместе смотрят на каналы Амстердама. У зрителя должно сложиться впечатление, что они стоят на мосту.
Конни . А вот и он!
Моррис. А вот и я!
Конни . Любитель арахисового масла.
Моррис. Джеймс Бонд.
Конни . Джеймс Бонд?
Моррис. Привет, Мисс Манипенни[8].
Конни . Привет, мистер Арахис!
Моррис. Слушай, а кто играл девушку Бонда в «Голдфингере»?
Конни . Хонор Блэкман?
Моррис. А вот и нет!
Конни . Ну и что?
Моррис. Это анекдот такой.
Конни . Как анекдот?
Моррис. Потому что это смешно.
Конни . Ничего не понимаю.
Моррис. Потом поймешь.
Конни . Что-то ты заболтался.
Моррис. Чего?
Конни . Ничего.
Моррис. А у нас будто свидание вслепую, правда?
Конни . Как это?
Моррис. Мы с тобой так напились, что ничего вокруг не видим.
Конни . Это ты напился.
Моррис. У меня в карманах столько кредиток, что если бы я встал близко к огню, то начал бы плавиться. И у меня в штанах остался бы один расплавленный пластик!
Конни . Не только!
Моррис. Погоди минутку.
Молчание. Моррис дважды щелкает пальцами.
Конни . Ты что?
Моррис. Я только что заработал еще триста фунтов. (Смеется)
Конни . Тогда и ты подожди. (Щелкает пальцами) А я их только что потратила.
Оба покатываются со смеху.
Моррис. Вот, держи кредитку. (Дает Конни одну из своих кредиток.)
Конни . Что это?
Моррис. Подарок.
Конни . Ой, тут мое имя.
Моррис. Можешь тратить сколько угодно.
Конни . Сколько же у тебя кредиток?
Моррис. У меня денег больше, чем ума.
Конни . Очень верно подмечено!
Моррис. Вот поэтому я и хромаю: кошелек весит килограммов десять, наверное.
Пауза.
Я только что выложил за ужин столько бабок — и даже не понял, что ел!
Конни . Телячьи мозги.
Моррис. Да?
Конни . Лично я заказывала телячьи мозги.
Моррис. В жизни не ел так много разных блюд. Они там не столько кормят, сколько выматывают тебя до смерти. Ты ведь догадываешься, почему у них все так дорого?
Конни . Потому что это место для избранных. Туда не пускают кого попало.
Моррис. Нет. Потому что там вокруг тебя околачивается куча бездельников.
Конни . О, мне это очень нравится.
Моррис. Вьются, как стервятники! Только закончишь есть — вжик! — и твоя тарелка исчезает, а какой-то придурок уже сметает крошки со стола на серебряный совочек. Уже одно это обходится фунтов в тридцать.
Конни . Очень может быть!
Моррис. И если в итоге тебе все же удается разглядеть хоть какую-то еду у себя на тарелке, то это настоящее чудо. Пусть она размером с комариные яйца, они все равно называют это «едой». А десерт? Мой был похож на детскую неожиданность. И после всего этого их главный тип подкрадывается к тебе, обдает своим вонючим дыханием и спрашивает, все ли было хорошо. Будто он сам не уверен. А мне откуда знать? Я даже не знаю, что заказывал!