Род слушал затаив дыхание. Волнующая мелодия проникала в него, будила какие-то самому ему неясные мечты, наполняла душу сладкой, отчаянной тоской. Вот и у него, Рода, нет семьи, жены. Да, наверное, и настоящих друзей. Есть только он сам, Род-малютка, Род сильный, Род — гроза города! И ему не страшно умирать! С револьвером в руке, с маской на лицо пройдёт он по трупам. Словно чёрные пасти, раскроют рты испуганные золотые мешки, закатив прекрасные глаза, рухнут в обморок увешанные бриллиантами красавицы, с ужасом, шёпотом будут произносить на земле его имя: Род-малютка — самый страшный властелин тайного мира, величайший гангстер нашего времени!
Нежная тёплая рука девушки обнимала Рода. Он чувствовал её горячее дыхание, аромат волос, духов. Эти запахи дурманили его. Казалось, невидимые крылья поднимают Рода и несут над землёй, над этим залитым дождём городом, над его радостями и бедами, всё выше и выше в синие дали, где дано пребывать только сыновьям моря…
Музыка оборвалась. Лу зажгла свет. Юлу пора было ехать на свидание с Мари.
Род возвратился из мечты на грешную землю. Моргая, оглядывал комнату. Девушка простилась с ним и незаметно сунула в его карман записку со своим номером телефона. Лу исчезла где-то в глубине необъятной квартиры.
Юл и Род надели плащи и спустились вниз.
У подъезда ждал, тихо мурлыча, огромный «кадиллак». Они уселись сзади, двое «горилл» — рядом с шофёром. Машина тронулась.
Она мягко катила по мокрым улицам. За дымчатыми стёклами ничего нельзя было разглядеть, и только в ветровое стекло вонзались огни встречных машин, и видно было сверкание мокрого асфальта.
Было около десяти, когда Юл и Род вошли в «Уголок влюблённых». Всё так же орал проигрыватель-автомат, добросовестно отрабатывая опущенные в него монетки, всё так же щёлкал механический бильярд, окружённый юнцами в кожаных куртках, всё так же шептались по углам подозрительные типы.
Юл и Род сели за один из мраморных столиков. Вызывая настороженные и уважительные взоры многоопытных посетителей, «гориллы» разместились за соседним столом, Не прошло и пяти минут, как в зал вошла Мари. Она выглядела бледной и усталой, капли дождя скользили по складкам плаща, медвяные волосы растрепались. Увидев Юла, Мари просияла.
— Юл!
— Садись, дорогая. — Юл старательно улыбнулся. — Вот Род, я пригласил его. Ты не против?
— Ты же знаешь, Юл, твои друзья — мои друзья. — Мари положила руку на ладонь Юла. Она не спускала с него влюблённых глаз…
Раздалось громкое шарканье, к столику подходил Макс, Могучие, волосатые, обнажённые по локоть руки висели вдоль тела, ничего не выражавший взгляд скользил по лицам сидевших за столом.
— Папа, если ты хочешь говорить со мной, пожалуйста. — Мари поднялась. — У меня от Юла секретов нет.
— Знаю, — проворчал Макс, опускаясь на стул, жалобно взвывший под его тяжестью. Он посмотрел на дочь. Остальных для него не существовало.
— Знаю, — повторил он. — Так ты вернёшься или нет?
— Нет, папа! — Мари ответила тихо, но было ясно, что своё решение она не изменит.
— А что будешь делать?
— Я работаю…
— Это жизнь? — Вопрос Макса звучал странно, но Мари отлично поняла его.
— Да, папа. Я почти счастлива. У меня работа, друзья. Они настоящие люди. Они меня многому научили..
— Ну, а этот? — даже не повернувшись к Юлу, спросил Макс.
Мари молчала.
— Господин Макс…
— Помолчи, щенок! — Макс посмотрел на Юла, и в глазах его было столько ненависти, что Юл поперхнулся. — Зачем он тебе, Мари? Разве ты не видишь, что он плюёт на тебя? Таких, как ты, у него…
— Вот что, папа, но я сюда шла, ты меня позвал. Если только для того, чтобы оскорблять Юла, не стоило этого делать, Я его люблю, я стану его женой и даже тебе не позволю говорить о нём плохо.
— Когда поженитесь? — спросил Макс, глядя на этот раз в сторону Юла. В глазах Макса была тоска.
— Господин Макс, — Юл встал, «гориллы» за соседним столиком тоже поднялись, — господин Макс, вы знаете» как я отношусь к вашей дочери. Просто сейчас… такие обстоятельства… мой контракт… турне… — Юл замялся.
— Ясно! — Макс тоже встал. Некоторое время он внимательно, словно что-то обдумывая, смотрел на дочь, потом тихо сказал: — Дура! Ну, в кого ты такая дура? — повернулся и, шаркая ногами, направился к стойке.
Юл покраснел, потом решительно схватил Мари за руку и устремился к двери. Она еле поспевала за ним. Толкая посетителей, чуть не опрокидывая столики, «гориллы» устремились вслед. Род остался один.
Он внимательно огляделся по сторонам. Чёрт бы побрал этого Нитти! Такого, как Макс, голыми руками не возьмёшь. Это для всего города Род — гроза, а для Макса он как был, так и остался цыплёнком, и Максу ничего не стоит свернуть ему шею. Достаточно посмотреть на его руки — брр! — мороз по коже продирает! Род потрогал рукоятку пистолета, висевшего у него под мышкой, и немного успокоился.
Вдруг дверь отворилась, и появился Нис. Рядом с ним стояла маленькая, совсем исчезавшая под капюшоном своего дождевика Ориель.
Род обрадовано замахал рукой, и Нис с подругой направились к его столику.
— Ну как, Джо Луис? — спросил Род. — Что-то ты неважно выглядишь?
Нис действительно выглядел усталым: лицо было опухшим, правый глаз слезился и покраснел. Нис хмуро опустился на стул, не обращая внимания на восхищённые взгляды мальчишек в кожаных куртках, толпившихся около механического бильярда, не обращая внимания ни на что. Он сел, устремив взгляд в пространство.
— Не знаю, что делать, хоть бы ты его отговорил, Род, — сказала Ориель, в голосе её слышалась тоска.
— От чего отговаривать? Ты скажи. Не послушается — отшлёпаю.
— Понимаешь, через месяц у него матч с Седаном На звание чемпиона континента. Седан очень сильный…
— Я сильней, — проворчал Нис.
— …Конечно, Нис сильней, — продолжала Ориель. — Но ты посмотри на него. Посмотри на его глаз. Видишь?
— Ну красный. — Род посмотрел на глаз товарища. — Ну слезится. Пройдёт!..
— Нет! Не пройдёт! Не пройдёт! — Ориель вся кипела — Это очень серьёзно, Род. Мы ходили к профессору. К настоящему. Не к этим, которых Бокар купил… Я Ниса еле тащила, если б ты знал, чего мне это стоило…
— Ну и что? — озабоченно спросил Род. — Что сказал профессор?
— Нельзя ему драться! Ни в коем случае нельзя! — Ориель так вцепилась в руку Рода, что у неё побелели пальцы. — Он может совсем ослепнуть. Понимаешь? Совсем! У него повреждён глазной нерв. Надо бы сразу прекратить бокс и год-два лечиться…
— Ну о чём говорить? — Нис откинулся на спинку стула, заложил руки за голову, потянулся; он говорил негромко, улыбаясь, но глаза его были такими же пустыми. — Это всё пустяки. Бокар сказал — пустяки! Ты понимаешь, Род? Я, конечно, мог бы два, даже пять лет лечиться в моих замках в горах или во дворцах на побережье. Есть ещё у меня имения на Луне, на Марсе. — Он говорил всё громче, всё злее, улыбка исчезла, взгляд горел яростью, больной глаз часто мигал. — Но кто же будет драться? Кто будет зарабатывать деньги? А? Не Ориель ли? Матч на первенство континента: Ориель — Седан! Здорово! Бокар прав! Он заключил со мной контракт не для того, чтоб я болтался по санаториям и больницам, а чтоб отправлял в больницу других. Седан сильный, но я побью его! А выиграю матч — получу столько денег, что смогу всех их послать к чертям! И Бокара первого! Я…
— Неправда! — перебила Ориель. — Ты же знаешь, что неправда. Пока не истёк срок контракта, ты никого к чертям не пошлёшь. А контракт только ещё через два года кончится. И должен ты Бокару кучу денег. Не вылезешь ты из этих сетей…
— Не вылезу… — вдруг шёпотом согласился Нис.
— Ну хоть немного подлечись! Хоть полгода! Пусть отложат. Пусть Седан подождёт…
— Да не будет он ждать! — нетерпеливо воскликнул Нис-