— Ого! Да ты литератор! — воскликнул молодой человек.
— Да, — ответил Поль с гордостью. Его очень привлекал новый знакомый, поскольку по платью, речи и манерам его можно было причислить к той же касте, к которой принадлежала и его утраченная, но незабвенная богиня.
Молодой человек взял карандаш и альбом и посадил Поля на краешек стола.
— Ну, начнем, — сказал он, принимаясь за дело. — Голову немножко в эту сторону. Превосходно. Не двигайся. Если будешь сидеть спокойно, я дам тебе шиллинг. — Через некоторое время он спросил:
— Кто ты? Если бы ты не был литератором, я подумал бы, что ты цыган.
Поль вспыхнул:
— Я не цыган.
— Конечно, конечно, — воскликнул художник. — Я имел в виду, что ты мог бы быть цыганом. Итальянец? Ты не похож на англичанина.
В первый раз идея об экзотическом родстве возникла в голове Поля. Несколько мгновений он боролся с этой мыслью.
— Я не знаю, кто я, — произнес он наконец.
— Ого! Кто же твой отец? — Молодой человек кивнул в сторону корчмы.
— Это не мой отец, — сказал Поль. — Это только Барней Биль.
— Только Барней Биль? — повторил художник, улыбаясь. — Ну, а кто же твой отец?
— Не знаю, — ответил Поль.
— А твоя мать?
— Тоже не знаю, — сказал Поль таинственным тоном. — Я не знаю, живы ли мои родители или умерли. Думаю, что они живы.
— Это интересно. Что же ты делаешь с так называемым Билем?
— Я направляюсь с ним в Лондон.
— А что ты собираешься делать в Лондоне?
— Это я решу, когда буду там, — сказал Поль.
— Значит, ты вышел искать приключений?
— Да, — ответил мальчик, и отблеск Видения заплясал перед его глазами. — Это так. Я вышел искать приключений.
— Постой, сиди вот так! — воскликнул художник. — Не двигайся. Кажется, я тебя поймаю. Святой Моисей! Это будет удачно! Если бы я только мог схватить выражение! Не правда ли, что может быть лучше приключений? Вставать утром и знать, что неожиданное обязательно должно случиться за день. Увлекательно, не правда ли?
— Да, — сказал Поль, и лицо его сияло.
Молодой человек упорно и лихорадочно работал над его блестящими глазами. Он прервал долгое молчание вопросом:
— Как тебя зовут?
— Поль Кегуорти.
— Поль? Это странно!
В тех кругах, к которым принадлежал плохо одетый малыш, Томов, Билей и Джимов было хоть пруд пруди, но имя Поль едва ли встречалось.
— Что странно? — переспросил Поль.
— Твое имя. Как ты попал на него? Оно необычно.
— Полагаю, что так, — сказал Поль. — Я никогда не думал об этом и никогда не знал никого с таким именем.
Так открылся ему еще один знак его таинственного происхождения. Поль ощутил трепет. Он удержался от искушения спросить своего нового знакомого, не такое ли это имя, которое дают принцам.
— Послушай, шутки в сторону, — сказал художник, набрасывая волны густых черных волос, — правда ли, что ты собираешься искать в Лондоне свою судьбу? Знаешь ли там кого-нибудь?
— Нет, — ответил Поль.
— Как же ты собираешься существовать?
Поль засунул руки в карманы штанов и забренчал монетами.
— Я собрал кой-какую мелочишку.
— А сколько?
— Три шиллинга, семь с половиной пенсов, — провозгласил Поль с видом богача. — А с вашим шиллингом будет четыре семь с половиной!
— Вот так сумма! — воскликнул молодой человек. Некоторое время он продолжал молча рисовать, потом сказал: — Брат мой живописец, величина, королевский академик. Он охотно напишет тебя. Да и товарищи его. Ты легко мог бы заработать как натурщик, занимаясь как ремеслом тем, что сейчас делаешь ради шутки.
— А сколько я мог бы зарабатывать?
— Ну, это зависит от разных обстоятельств: от фунта до тридцати шиллингов в неделю.
Поль глубоко вздохнул и застыл на своем месте. Художник, дорога, пестрый фургон, поля и холмы исчезли из его чувств.
— Зайди ко мне, когда будешь в Лондоне, — продолжал дружелюбный голос. — Мое имя Раулат; В. В. Раулат, 4, Грей-инс-сквер. Запомнишь?
— Да.
— Записать тебе?
— Нет. В. В. Раулат, 4, Грей-инс-сквер. Я не забуду это. Я никогда ничего не забываю, — сказал, возвращаясь к жизни, Поль в приливе хвастливости.
— Скажи-ка мне все, что ты помнишь, — попросил мистер Раулат, смеясь.
— Я могу перечислить всех королей Англии, с годами царствования, графства и главные города Великобритании и Ирландии, вес и меры, и «Ассирияне кинулись, как волки…»
— Святой Моисей! — воскликнул Раулат. — Еще, может, что-нибудь?