Это не означает, что ты больше никогда не должен грустить, но грусть и страдание — не одно и то же. Ниже мы подробнее обсудим этот вопрос и глубоко разберемся в том, как ты можешь быть счастлив всегда.
Всегда ли я счастлив? Нет. Если бы я сказал, что всегда счастлив, то соврал бы. Чаще ли я бываю счастливым сейчас, чем прежде? Да. Чаще ли я чувствую себя счастливым в большинстве случаев? Да. Считаю ли я, что могу быть счастлив всегда? Да.
И ты тоже можешь. Ты можешь быть счастливее Бога.
И здесь речь вовсе не идет о меркантильности или «эгоцентризме». На самом деле, эта формула просто не работает при таком подходе. Формула действительно позволяет сотворить все, чего ты хочешь (при этом я понимаю, что это похоже на меркантилизм), но как только ты постигнешь эту формулу в полном объеме — как только услышишь всю Негласную Истину, — тебе станет все ясно.
Так что давай начнем с базовой истины, а затем перейдем к истине за пределами истины… более того, эта Истина Негласная.
Базовая истина была дана тебе в первых четырех словах этой книги:
Жизнь создана для счастья.
Я спросил тогда и спрошу еще раз:
Ты в это веришь?
Если нет, то у жизни нет другого выбора, кроме как проявляться в соответствии с твоим неверием. И не удивляйся, если ты несчастлив чаще, чем хотелось бы.
А если ты веришь, что жизнь все-таки создана для счастья, значит, так тому и быть.
Возможно, ты думаешь: «Неужели? А как тогда объяснить всю боль и страдания в мире?»
Резонный вопрос. И ты получишь на него ответ в этой книге. Но пока сосредоточься на тех четырех словах, с которых начинается книга. Давай разберемся, можем ли мы принять их хотя бы как возможность.
Глава 5
Когда увиденное собственными глазами не убеждает
Я утверждаю: вполне возможно, что если ты поверишь, что твоя жизнь может быть счастливой, то благодаря самой вере в большинстве случаев так и будет. Но эта истина старая. Мы все это слышали. А эта книга о том, чего ты не слышал. Она о более великой истине, которая лежит за этой истиной. Истине настолько великой, настолько… как бы это сказать… чуждой нашему опыту и всему, чему нас учили… что, как я уже дважды отмечал, многие люди не могут поверить в нее даже после того, как увидят свидетельства собственными глазами. Когда они видят, как эта истина подтверждается прямо у них на глазах, они приписывают ее действие чему-то другому.
Есть старая поговорка «увидеть — значит поверить», однако позвольте мне рассказать вам о кораблях Магеллана.
Мне поведал эту историю Стивен Саймон, который был продюсером и режиссером фильмов «Беседы с Богом и Индиго» (Conversations with God: The Movie and Indigo), одним из продюсеров фильма «Какие сны могут прийти» (What Dreams May Cоmе), а также работал над многими другими фильмами, о которых ты, возможно, слышал, включая «Замечательное приключение Билла и Теда» (Bill and Ted’s Excellent Adventure).
Как говорил Стивен, Магеллан и его люди исследовали множество островов, и их обитатели никогда не нападали на мореплавателей, — а ведь можно было ожидать, что хоть где-то туземцы погрузятся на свои выдолбленные из древесных стволов лодки и нападут на странного вида пришельцев, сочтя их опасными. Однако островитяне встречали моряков с распростертыми объятиями. Почему? Когда туземцы впервые видели корабль Магеллана, они не понимали, что находится у них перед глазами.
Они никогда прежде не видели такой огромной и величественной посудины, перевозящей людей. Гигантские корабли с высоченными мачтами и наполненными ветром парусами совершенно выходили за рамки опыта островитян, и у них не было никакой точки отсчета, чтобы вообще рассуждать о том, что могут собой представлять эти посудины. Туземцы ставили свои каноэ на якорь, благоговейно опускали весла и приветствовали Магеллана и его людей как богов.
Стивен сказал, что это явление называется синдромом Магеллановых кораблей, — когда то, что видит человек, настолько не согласуется с его опытом, что он буквально не знает, как это воспринимать.
Так вот, Негласная Истина, о которой я тут говорил, настолько далека от того, что знают большинство из. нас, что, даже когда она оказывает прямое действие на нашу жизнь, проявляясь прямо у нас перед глазами, мы буквально не понимаем, на что смотрим. Мы видим одно, а называем это иначе.