Доказано, что структура генов также оказывает влияние на личность. Варианты гена SLC6A4 обусловливают черты личности, имеющие отношение к невротизму, а это тревожность, депрессия, чувство безысходности, чувство вины, враждебность и агрессивность[44]. Другие гены с труднопроизносимыми названиями связаны с самоопределением, самотрансцендентностью[45] и поиском новизны. Гены, отвечающие за поиск новизны, принимают участие в регулировании уровня дофамина. Одна из текущих областей исследований занимается картированием взаимовлияния между генами, мозгом, нейрохимическими веществами и тем, как это сказывается на личности.
Младенцы рождаются с предрасположенностью – комплексом индивидуальных различий в том, как они реагируют на всевозможные ситуации, а также с механизмом регулирования этих паттернов[46]. У младенцев и детей такие паттерны обычно называют темпераментом, а у взрослых – личностью. Темперамент и опыт маленького ребенка на протяжении раннего периода жизни вносят свой вклад в развитие личности[47]. Личность формируется на основе развивающихся по мере накопления опыта представлений ребенка о себе и других. Малыш, живущий в неблагоприятной среде, несомненно, будет воспринимать мир иначе, чем тот, который окружен заботой и защищен. Удивительно, но личность не всегда развивается так, как можно было бы предположить.
Скажем, скорее всего, ребенок, который растет в неблагополучной среде, научится испытывать страх и станет боязливым и беспокойным, может быть, даже невротиком. Безусловно, такое возможно. Однако другой ребенок с другой генетической предрасположенностью, внутриутробной средой и воспитанием может вырасти в аналогичных условиях бесстрашным и храбрым и будет стремиться к новым возможностям. Темперамент становится частью личности, когда у ребенка формируются собственные ценности, установки и стратегии преодоления трудностей. Он имеет биологическую основу и связан с наследственностью, но не полностью определяется генами[48].
Темперамент маленьких детей обычно оценивают по тем же факторам, что и темперамент животных[49]. К числу этих факторов относятся сургентность (уровень активности, или фактор I), общительность (фактор II), саморегуляция (фактор III) и любознательность (фактор V). Был установлен высокий уровень корреляции между этими факторами и факторами «Большой пятерки». Фактор IV (склонен к аффекту или рассудителен) у животных и детей оценить труднее. (Хотя, по-моему, порой всем родителям двухлетних детей кажется, будто их ребенок спятил. И конечно же, так и есть! Младенцы – это абсолютно эгоцентричные существа, настоящие психопаты, которым нет дела ни до кого, кроме них самих.)
При естественном старении определенные изменения личности происходят сами по себе. В ходе метаанализа отчетов о результатах 92 исследований, охвативших период жизни с 10 лет до 101 года, было установлено, что 75 процентов изученных черт личности существенно меняются после 40 и 60 лет[50]. (Эта закономерность касается не всех. Одни люди вообще не меняются, другие же меняются так, что это противоречит статистическим тенденциям.) Некоторые изменения обусловлены заболеваниями и травмами, такими как болезнь Альцгеймера, болезнь Пика, инсульт или сотрясение мозга в результате падения.
Какие существуют тенденции? Как правило, по сравнению с молодыми пожилые люди хорошо контролируют порывы, у них лучше самоконтроль и самодисциплина, и они в большей степени склонны придерживаться правил, а эти черты связаны с фактором III (добросовестность/сознательность)[51]. После 20 лет самоконтроль неуклонно улучшается с каждым десятилетием. Отчасти это обусловлено развитием префронтальной коры, которое продолжается на протяжении первых 20 лет жизни, но мы наблюдаем и другие возрастные диспозиционные изменения в плане контроля импульсивности, причину которых пока еще не выяснили.
Гибкость же, или способность легко адаптироваться к изменению планов или внешних условий, после 20 лет неуклонно снижается каждое десятилетие. Как правило, с возрастом мужчины демонстрируют более высокую эмоциональную чувствительность, а женщины – снижение эмоциональной уязвимости[52]. Как и следовало ожидать (возможно, вы испытали это на собственном опыте), примерно в подростковом возрасте открытость опыту становится более выраженной, но постепенно снижается[53].
44
X. Gonda et al., “Association of the S Allele of the 5-HTTLPR with Neuroticism-Related Traits and Temperaments in a Psychiatrically Healthy Population,” European Archives of Psychiatry and Clinical Neuroscience 259, no. 2 (2009): 106–113.
45
В данном контексте склонность к духовным поискам, ощущение себя частью Вселенной и интерес к познанию роли человека в мире в целом. Любовь к отстраненной философии.
46
J. T. Nigg, “Temperament and Developmental Psychopathology,” Journal of Child Psychology and Psychiatry 47, nos. 3–4 (2006): 395–422.
47
M. K. Rothbart, “Temperament, Development, and Personality,” Psychological Science 16, no. 4 (2007): 20–26.
48
M. I. Posner, M. K. Rothbart, and B. E. Sheese, “Attention Genes,” Developmental Science 10 (2007): 24–29.
49
H. E. Fisher et al., “Four Broad Temperament Dimensions: Description, Convergent Validation Correlations, and Comparison with the Big Five,” Frontiers in Psychology 6 (2015): 1098.
50
B. W. Roberts, K. E. Walton, and W. Viechtbauer, “Patterns of Mean-Level Change in Personality Traits across the Life Course: A Meta-Analysis of Longitudinal Studies,” Psychological Bulletin 132, no. 1 (2006): 1–25. Прочитав главу 21, Сара Хэмпсон сделала такую оговорку: «Мне нравится оптимистичная идея о том, что личность меняется, а значит, мы можем развиваться. Я верю в это, но мне придется также признать, что наши выводы по “гавайскому проекту” (влияние личности ребенка на состояние здоровья 40 лет спустя независимо от влияния личности взрослого) ставят под сомнение эту точку зрения. Что мы можем сделать во взрослой жизни, если мы были почти неуправляемыми, недобросовестными детьми? Ранние факторы могли оказать долговременное негативное воздействие на наше здоровье. Будучи взрослыми, мы как минимум можем постараться быть добросовестными и благодаря этому делать все для того, чтобы решить свои проблемы со здоровьем, возможно, проистекающие из детства, – например, компенсировать это ведением здорового образа жизни. …Текущий этап “гавайского проекта” посвящен изучению личности и нарушения когнитивных функций, а результаты прошлых исследований указывают на то, что личность оказывает значительное влияние на когнитивную устойчивость. Мы надеемся, что нам удастся предсказать умеренное снижение когнитивных функций по сравнению с предшествующей личностью и, возможно, по сравнению с предыдущим изменением личности».
51
B. W. Roberts and D. Mroczek, “Personality Trait Change in Adulthood,” Current Directions in Psychological Science 17, no. 1 (2008): 31–35.
52
R. Helson, C. Jones, and V. S. Kwan, “Personality Change over 40 Years of Adulthood: Hierarchical Linear Modeling Analyses of Two Longitudinal Samples,” Journal of Personality and Social Psychology 83, no. 3 (2002): 752.