— Вам не удастся запугать меня. Вы привыкли, что возмущение вашими позорными делами ученые выражают либо борьбой одного против тысяч, либо уходом в свою скорлупу в ожидании лучших дней, подобно устрице, плотно захлопывающей раковину в испорченной воде.
Вы считаете, что все труженики, — это ваши рабы, что все они отравлены вашей ядовитой стряпней и что успех умственной стерилизации масс уже обеспечен. Это не так. Есть множество людей, на которых не действуют ваши коварные методы разрушения человеческой личности. Они не верят ни в какие таинственные высшие силы, якобы дающие капиталу власть вести человечество в постоянную неизвестность в беспросветном мраке через кровавые бойни, нищету, рабство. Я ухожу к этим людям…
ЭЛЕКСИР МУЖЕСТВА
«Отряд Х»
Перед палаткой торчал шест, с верхушки которого широкими складками свисал полосатый американский флаг, успевший сильно выгореть под лучами тропического солнца. На высоте человеческого роста к шесту была прибита дощечка с надписью «Санитарно-эпидемиологический отряд X». Начальник отряда Джон Джеффрис и его помощник Роберт Гоукс сидели за столом.
Вечерело. Сквозь узкий треугольник входа виднелся зеленоватый кусок неба. Далеко у. горизонта вздымался неподвижный столб черного дыма: карательный отряд жег индонезийскую деревню. Чуть заметная лента шоссе тянулась вдоль берега мелкой горной речушки с обгоревшими остатками деревянного моста над нею. Обогнув на большой высоте скалу, шоссе скрывалось в горах. Этот участок назывался «дорогой смерти». Нужно было проскочить только маленький отрезок пути, висевший над пропастью, чтобы оказаться в тылу противника и сделать невозможным его сопротивление. Но индонезийцы установили зенитные орудия в скалах противоположного берега и прямой наводкой били по дороге. Почти окруженные, они все же не давали голландцам возможности продвинуться вперед по дороге и напасть на отходящие в глубь страны главные силы.
— Вчера, доктор Гоукс, я не ответил вам на ваш вопрос, почему я выбрал именно Борнео для нашей экспедиции, — сказал Джеффрис. Он вытащил из ящика стола небольшой серый пакет с надписью: «Армия и флот США». — Вы знаете, доктор Гоукс, историю этого паркета? Из-за него мы и попали сюда. В 1938 году мне дали на отзыв секретный трактат, написанный группой ученых по заданию военного министерства. Речь шла о причинах недостатка мужества у наших солдат. Из этого любопытного труда я узнал, что, по мнению его авторов, бич наших армии и флота — унылые песни: они отнимают у солдат мужество и волю к победе. Запретить петь «Желтого Джека» и «Тело и душа Джона Брауна». Играть с утра до ночи только марши, фокстроты, румбы — и тогда победы обеспечены, — так писал один из авторов трактата. Другой «специалист по мужеству» предлагал ввести на фронте яркую, красочную форму, потому что однообразный, угнетающий защитный цвет понижает общий тонус солдат.
Когда я узнал, что этот бред испуганных идиотов в высших военных кругах принимается всерьез, мне в голову пришла заманчивая мысль: я тоже решил попробовать свои силы и придумать какое-нибудь свое средство для поднятия мужества, найти рецепт некоего «элексира мужества», обладать которым так мечтает наше военное начальство. Разумеется, ни одной науки, необходимой для решения своей задачи, я не знал, да и теперь не знаю. Мне помог случай.
Я стал очевидцем схватки бандитов с полицией. Меня поразила девушка лет восемнадцати, как безумная, стрелявшая в полицейских. Через день я увидел ее в полицейской камере плачущей, в отчаянии ломающей руки. Секрет ее отчаянности во время схватки заключался только в хорошей дозе героина. «Вот ключ», — решил я и начал изучение многолетней практики ку-клукс-клановцев и чикагских бандитов, которые, идя в «дело», всегда накачиваются либо героином, либо марихуаной. Я ничего не изобрел и не открыл, просто я здраво подошел к решению задачи. Откуда у наших солдат может возникнуть стремление сражаться за Рокфеллера, Моргана, Мак-Кормика, Форда? Очевидно, в нужные моменты надо лишать солдат здравого смысла. Так родилась у меня идея этого пакета. Военное министерство ухватилось за нее и предназначило пакет для парашютистов. Меня считают большим знатоком, но, откровенно вам скажу, я даже дозу наркотика сохранил такую же, какая издавна принята бандитами и ку-клукс-клановцами. Добавил я только ампулу синильной кислоты, чтобы дать владельцу пакета возможность умереть в любое мгновение, не попробовав пыток. Для парашютиста, рисковавшего попасть в руки японцев, это было весьма существенно…