- Полегче, Иеремия, полегче! Не стоит все же путать секретные службы с агентством Кука*, а?
______________
* Всемирно известное туристическое агентство.
- Вы не романтик, Тони, это-то мне в вас и не нравится.
- Не вы ли совсем недавно утверждали прямо противоположное?
- Это свидетельствует лишь о гибкости моего ума и о том, что я не склонен зацикливаться на какой-нибудь навязчивой мысли... А теперь усаживайтесь и поведайте мне о своих последних подвигах!
Я рассказал ему о результатах вчерашнего расследования, упирая главным образом на то, что теперь, благодаря Эвелин и Сужалю, у меня наконец сложилось вполне определенное мнение о Гажане как об умном, хладнокровном и решительном авантюристе, способном к тому же долго скрывать свои планы и намерения. А такой психологический портрет плохо вяжется с представлением о нем как о невинной жертве...
- Да... При условии, что Ордэн не ошибся... и что Сужаль и мадам Гажан говорили с вами совершенно искренне...
- Что вы имеете в виду?
- А то, что уже давным-давно нас предупреждали, Тони: "Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их, ибо разве можно собрать с терновника виноград или с репейника смоквы?"*
______________
* Мф 7.15-16.
- Прошу вас, переведите это, пожалуйста, на общедоступный язык!
- Возможно, Сужаль и мадам Гажан сказали вам правду, но не исключено также, что они лгали.
- Позвольте заметить вам, у меня есть некоторый опыт в таких делах!
- Самый богатый опыт обращается в ничто, Тони, когда вы влюблены.
Мои симпатии к Лафрамбуазу улетучивались с каждой минутой. Ожесточение инспектора против Эвелин приводило меня в бешенство. Но разговор так и не успел принять неприятный оборот - в палату вошел дежурный полицейский и передал больному записку. Иеремия прочитал ее и, отпустив подчиненного, повернулся ко мне.
- В конце концов, возможно, вы и правы, Тони. Только что обнаружили машину Гажана.
- Где?
- В Сент-Иняс.
- А что это за место?
- Деревушка в нескольких километрах от Сара, а значит, и от испанской границы.
- В Саре я - как у себя дома и знаю там нескольких ребят, которые так досконально изучили каждый сантиметр границы, что могут беспрепятственно бродить туда-сюда под носом у жандармов и карабинеров. Если Марк Гажан воспользовался услугами кого-то из них, я это тут же выясню.
- Значит, вы едете в Сар?
- Как только заправлю машину. До завтра.
- До завтра. И - удачи вам!
- Никаких следов самого Гажана, естественно, не нашли?
- Само собой, нет.
* * *
В Сар я приехал ближе к вечеру, уже в сумерках. Всю дорогу я опасался снежных заносов, но, к счастью, дело обошлось без бурь. Я снял комнату в гостинице "Аррайя", и отличный домашний паштет и цыпленок с грибным соусом окончательно настроили меня на самый оптимистичный лад. Рано утром я отправился повидать своего друга Испура - преклонный возраст не позволяет ему по-прежнему бродить по горам, и тем не менее он знает обо всем, что творится в округе. Испур встретил меня весьма сердечно - мы уже не раз вместе работали.
Для начала старик достал бутылку мадиранского вина, мы сели за стол и погрузились в воспоминания. Испур знает всех местных контрабандистов, и это он улаживает порой вспыхивающие между ними ссоры. Старик и сейчас выглядит крепыш крепышом, хоть лицо его и потемнело от горных ветров, в волосах прибавилось седины, да и плечи сгорбились чуть больше прежнего. Зато в глазах старого баска посверкивает все тот же молодой огонек - несомненный признак живого ума. Наконец, покончив с принятым между давними друзьями ритуалом, мы перешли к более серьезным материям.
- Ну, Тони, что вас привело сюда в такое время года?
- Надо разыскать парня, который помог перебраться через границу одному типу... я за ним охочусь...
- А что этот тип натворил?
- Убил моего лучшего друга, сделал его жену вдовой и осиротил малыша...
- Зачем?
- Чтобы не мешал ему предать собственную страну.
Испур немного помолчал.
- Такие люди не имеют права жить, Тони, - наконец твердо сказал он, надеюсь, вам удастся поймать негодяя.
- Для этого мне понадобится ваша помощь... В первую очередь необходимо выяснить, кто его переправил на ту сторону.
- Вы приблизительно знаете, сколько дней назад это было?
Я назвал промежуток времени, когда Гажан мог оказаться в окрестностях Сара. Старик встал.
- Вы остановились в "Аррайе"?
- Да.
- Возвращайтесь туда, выпейте стаканчик за мое здоровье и ждите, пока я позову.
Около двух часов пополудни Испур передал, что приглашает меня на чашку кофе. Я немедленно бросился к нему. Старик познакомил меня с молодым и красивым парнем. Казался он слишком худощавым, но внешность обманчива, и этот поджарый, стройный юноша наверняка обладал стальными мускулами.
- Это Вэнсан Изочес... по-моему, он-то вам и нужен.
Я в нескольких словах объяснил Вэнсану, зачем ищу беглого инженера.
- Коли Испур говорит "надо помочь", так и я не стану перечить, месье Лиссей. Тот тип приехал сюда утром. Ко мне его послал Байгорри. Клиент объяснил, что на дороге сломалась машина, а ему до зарезу надо попасть в Испанию. Мы, как вы знаете, не задаем лишних вопросов. Кстати, он и оделся точь-в-точь так, как требуется для подобной прогулки.
- А не могли бы вы мне его описать?
- О, я его хорошо запомнил!
И Вэнсан Изочес набросал портрет, по моим понятиям вполне отвечавший описанию Марка Гажана. С этой минуты я уже не сомневался, что инженер удрал за границу, собираясь продать досье иностранным агентам.
* * *
Вернувшись в Бордо, я первым делом заехал в гараж к Сальваньяку и рассказал ему, что полиция нашла машину Гажана, а сам инженер несомненно сбежал в Испанию.
- Короче, наше дело глухо? - буркнул мой коллега.
- Ну, это решать не мне.
- Сегодня едете в Париж?
- Сегодня же вечером. Ребята из спецбригады попытаются выяснить, существует ли тут какая-нибудь шпионская сеть и не она ли помогла Гажану смыться, а расследование убийств Тривье и Сюзанны Краст передадут сыскной полиции.
- Так мы с вами больше не увидимся?
- Что ж... в ближайшее время - вряд ли... Я был чертовски рад с вами познакомиться, старина.
- Я тоже. Это напомнило мне старые добрые деньки.
Мы обменялись крепким рукопожатием, и я, оставив "воксхолл" хозяину, уже на такси поехал в больницу к Лафрамбуазу.
Инспектор выглядел как нельзя лучше. Ему я тщательнейшим образом описал все подробности расследования в Саре.
- Если когда-нибудь у вас в тех краях возникнут неприятности, не забудьте передать от меня привет Испуру. Старик наверняка сделает для вас все, что сможет, - закончил я, считая, что моя миссия уже завершена и остается лишь сказать "до свидания". Но Иеремия покачал головой.
- Екклесиаст учит нас: "...чужая жена - тесный колодезь; она, как разбойник, сидит в засаде и умножает между людьми законопреступников... глаза твои будут смотреть на чужих жен, и сердце твое заговорит, развратное, и ты будешь как спящий среди моря и как спящий на верху мачты"*, - спокойно заметил он.
______________
* На самом деле Иеремия Лафрамбуаз цитирует "Притчи Соломона" (23.28, 33-34).
- Превосходно! И что же вы хотели этим сказать, любезный Иеремия?
- Да только то, что вы не желаете копнуть поглубже, поскольку версия о бегстве Гажана снимает подозрения с его супруги.
- Лафрамбуаз, дружище, боюсь, вы начинаете здорово давить мне на психику!
- Представьте себе, догадываюсь!
- Но откуда у вас такое озлобление против Эвелин Гажан?